Ласточка и две лошади смирно дожидались нас у тропы. Мне теперь не очень хотелось садиться на эту бестию, но выбора не было. Осторожно погладив ее, я забралась в седло.

    -  Можешь не беспокоится, она поедет смирно, - сказал Ардонис. - Она почувствовала что-то неладное, и дала нам знать. Теперь же успокоилась. На удивление умная лошадь.

    -  Если эта… «умная» лошадь всегда будет так давать мне о чем-либо знать, - сказала я, делая акцент на слове «так», - боюсь, на долго меня не хватит.

    Лес кончился довольно скоро, я даже не успела ни разу упасть. Мы оказались на опушке. Дорога из ровной и чистой превратилась в ухабистую пыльную проселочную тропу. Оказывается, деревня находилась прямо рядом с границей. Тесно стоящие домики, крытые соломой крыши, створчатые окна, покосившиеся заборы - в общем типичное человеческое поселение. Слышно мычание, какуреканье, кудахтанье кур. Все те звуки, что свойственны каждой деревне и каждому скотному двору. Несмотря на усталость, я заметно приободрилась. Все-таки люди - не оборотни (прости Лира), не обидят, накормят, приютят… Мои радужные мысли были прерваны голосами толпы мужиков, вооруженных вилами. Они шумной толпой вышли из деревни, выставив вперед сельскохозяйственный орудия. И настроены они явно не «обогреть» и «приютить».

    Глава 2

    Скромность украшает человека, когда его больше нечем украсить

    NN

    Кира

    Ласточка с интересом разглядывала толпу мужиков в лаптях и помятых пестрых кафтанах. Из-за густой растительности на лице недобро посверкивали глаза, а некоторые отдельно взятые индивиды щерились в недоброй ухмылке. Подталкивая друг друга вперед, они медленно приближались к нам.

    -  Мужики, да вы чего? - решилась я подать голос. Такой реакции никак не ожидала. Они дернулись и застыли, выставив вилы вперед.

    -  Может, подыщем другую деревню… - неуверенно произнесла я. - Вряд ли нас тут накормят и предоставят жилплощадь.

    -  Что здесь происходит? - Ардонис тронул своего жеребца за узду, и тот сделал шаг по направлению к мужикам. Ничего себе… Они ж тут все спортсмены. Побежали обратно со спринтерской скоростью, побросав орудия труда на землю. Мы недоуменно переглянулись и двинулись следом за ними. Что бы тут ни происходило, ночевать где-то надо. А эти может просто после хорошей гулянки…

    Еще на подъезде к ближайшим домам стало ясно, что улица пуста. Ни одного человека, только поросята у забора с энтузиазмом роют грязную колею. Неожиданно люди появились. Точнее не люди, а человек. Мальчонка, лет шести. Ворота одного из домов неожиданно распахнулись, и пара рук буквально вытолкнула дите на улицу. Ребенок хотел было что-то возразить. Но тут заметил нас. Я ехала чуть позади, а первым был Винсерт. Ребенок с настоящим ужасом воззрился на недоумевающего принца. Я же с интересом разглядывала мальчонку: синяя холщевая рубаха, повязанная веревкой вместо пояса; коричневые штаны, на ногах кожаные сандалии. Светлая курчавая головка и огромные голубые глаза, влажные от подступивших слез. Немая сцена длилась несколько секунд. Ребенок вдруг широко раскрыл рот, готовясь погромче завопить.

    -  Тебе должно быть стыдно плакать в таком возрасте, - поучительно произнес Винсерт глядя на ребенка. Тот разразился громким ревом. - Тем более перед гостями, - рев усилился. - В конце концов - это недостойно настоящего мужчины!.. Да мы же не есть тебя будем, в конце-концов!

    Ребенок завыл как сирена. Причем делал это явно с воодушевлением и для собственного удовольствия.