Внезапно все кончилось. Ингвар оглядел поле боя: везде трупы врагов, но вот лежат трое китежан, а рядом их убийца, с тремя стрелами в груди. Когда конники Китежа и пехотинцы Влада сшиблись, как потом доложили Ингвару, штурмующие другой холм развернулись и кинулись на помощь собратьям. Не соверши они эту глупость — плохо пришлось бы китежанам, а так, подставив спины под стрелы, враги потеряли пятерых. В это время их с боков сдавили резервные китежские конники, но пехотинцы Влада как безумные продолжали идти и почти дошли до дороги, но основная конница, ударившая с разгона, стоптала их строй. Они рассыпались и погибли все разом.

Караван был в руках Ингвара. Всего за весь бой он потерял одиннадцать ратников убитыми и шестнадцать ранеными. Ратибор приказал добить троих тяжелых, Ингвар не позволил: «Там, где я раньше служил, был закон — выносить всех, даже убитых. Собрать мертвых и устроить раненых». Воины бросились исполнять приказ. Ингвар с Ратибором осмотрели караван: десять лошадей, груженных серебром, золотом и камнями. Неожиданно один из тюков зашевелился. Ингвар достал меч, резким движением разрезал ремни, стягивающие его, и отпрянул назад — это была девушка: узкое лицо, зеленые рысьи глаза, густые рыжие волосы.

— Вот так сокровище, — произнес Ратибор, — и что нам с ним делать?

Но Ингвар не слышал его, он смотрел в эти зеленые глаза и понимал, что уже пропал.

— Она поедет с нами, — выдавил он.

Ратибор посмотрел на него, и хотел было возразить, но понял, что это бесполезно. Решение Ингвара можно было отменить, только убив его. Подбежал десятник и доложил:

— Отряд готов выступить, раненые устроены, в строю семьдесят три человека и пять легко раненых, — и, замявшись, добавил, — погибших собрали.

— Как тебя звать? — спросил Ингвар у девушки.

— Ярослава, — произнесла она.

— Верхом ехать можешь?

Она кивнула. Ингвар помог ей сесть в седло свободного коня и приказал трогаться. Когда до места, где должен был состояться курултай, оставалось около часа, Ингвар остановил отряд, чтобы разделить его.

— Все живы? — спросил Ингвар.

— Одного тяжелого не довезли, а остальные вроде живы, — отозвался Ратибор.

— Врачевать умеешь? — обратился Ингвар к девушке.

Она часто закивала.

— Осмотри раненных и сделай все, что сможешь. — Повернувшись к легкораненым, приказал, — вы останетесь с караваном. За нее, — кивок в сторону девушки, — отвечаете головой. Минут через сорок отправляйтесь вслед за нами. Недалеко от ставки ханов я оставлю человека. Если все пройдет хорошо, мы соединимся с вами в лагере, если для нас дело обернется худо — уходите к западной китежской заставе. Ты все понял?

Десятник кивнул. Отряд из семидесяти с небольшим человек растворился во тьме. Через некоторое время китежские воины спешились на подступах к ханской ставке. Ингвар с Ратибором решили сами разведать обстановку.

— Лагерь небольшой, ханов должно быть трое, и если каждый привел сотню, то их, в лучшем случае, человек триста.

— Верно мыслишь, воевода, — согласился Ратибор.

— Тогда сделаем так: размести с этой стороны тридцать лучших лучников, а я с оставшимися конниками налечу с противоположной стороны.

— Идея хороша. Если степняки развернуться, чтобы встретить конных, стрелы из темноты существенно уменьшат их число, — сказал сотник.