— А к чему такая спешка? — как бы между делом осведомился Ратибор. — Наши разведчики пока молчат.

— В том мире, в котором я раньше жил, один из римских царей сказал замечательную фразу, что лучшая защита — это нападение, а это значит, что вести войны на своей территории плохо для собственного народа. Этим мудрым высказыванием я и хочу воспользоваться. Да и предчувствие у меня, что Чудь тоже ждать не собирается.

— Да, князь. Я уже привык доверять твоим предчувствиям. Пойду дружину готовить, — сказав это, Ратибор неспешно пошел к выходу.

— Не забудь, вечером военный совет, — напомнил князь. Тот машинально кивнул и скрылся за дверью. В мыслях воевода был уже не в мирном Новгороде, а на бранном поле, где он расставлял полки и отдавал приказы невидимой коннице.

В конце дня в зале за круглым столом, на котором была расстелена большая карта новгородских земель, собрались все сотники и Ратибор с Гостомыслом. Когда все заняли свои места, Ингвар поднял руку, призывая к молчанию.

— Ратибор, тебе первому слово, — произнес он.

Воевода поднялся, кашлянул, прочищая горло:

— На настоящий момент в дружине две тысячи триста ратников, обученных и снаряженных. Это не считая двух сотен, что ушли со Святославом в Белоозеро, и полтораста воинов, что стоят в селении на границе с чудью. Я бы для защиты Новгорода, помимо китежских сотен, оставил бы еще две. К тому же, на воинских дворах сейчас проходят обучение около пятисот отроков, а через месяц их будет на четыреста больше за счет обещанных Святославом. В итоге в поход можно двинуть две тысячи сто воинов. Тогда у нас будет двенадцать сотен тяжелой пехоты, шесть сотен лучников и три сотни конных, не считая, князь, твоей охранной сотни.

Он замолчал и опустился на свое место.

Ингвар встал. Он был доволен докладом воеводы. Теперь главное правильно распределить силы.

— Да будет так, — произнес он. — Ратибор готовь к походу все войска, за исключением тех двух сотен, о которых ты говорил. Помимо них в Новгороде останутся китежские сотни. — Он бросил быстрый взгляд на китежан, но те молчали. От Мстислава они получили четкий приказ охранять город. — В этом случае военным советником при Ярославе останется Мал. Ему будут подчиняться оставшиеся сотни. — Сотник обиженно зыркнул исподлобья, но промолчал. — За городской жизнью будет следить Гостомысл. Он же будет снаряжать обоз. — Боярин в знак согласия склонил голову. — Первым тысячником пойдет Василько, вторым Вадим, Ратибор, как воевода, распоряжается всей дружиной. — Все названные кивнули в знак согласия. — Теперь перейдем прямо к битве. Она должна быть одна. Только один бой, на который будет поставлено все. По сообщениям разведчиков, чудины могут вывести в поле четыре тысячи воинов, но, как вы все понимаете, число в данном случае не главное. В этой битве самую важную роль будет играть выучка и оснащение. На поле дружина встанет в таком порядке: три смешанные сотни встанут в центр, по бокам их прикроют ратники хирда со щитами, соединенными цепью, таких у нас ровно четыреста. На краях построения будут тяжелые пехотинцы. Шесть сотен лучников распложаться за пехотинцами на всю длину их обороны. По краям пехотного строя в засаде будут находиться четыре сотни конных и новгородские девы.

В зале стояла тишина. Все обдумывали сказанное князем, Ратибор встал.

— Князь, построение войск очень неплохое. Его проверит бой. Но обязательно ли ставить все на одну битву?

Ингвар кивнул.

— Во-первых, я не хочу дробить наши силы, во-вторых, мне неприятно будет выковыривать чудинов из-за их высоких частоколов.