|
Зеленоглазая хмыкнула и потянулась всем телом. – О боги, я не подумала ничего дурного, просто интересно… Грон хрястнул колуном и, не дождавшись окончания вопроса, спросил сам: – Что тебе интересно? – А что ты сможешь сделать с женщиной, которая тебе будет действительно нравиться? – И, засмеявшись тем тягучим, шаловливым смехом, она пошла прочь. Грон от неожиданности промазал и саданул колуном о скальный грунт. От колуна отскочила острая полоска камня и, вращаясь, упала на пень. Грон выругался сквозь зубы и зло поднял колун. До полудня, когда даже чайки забираются в тень, прячась от нестерпимой жары, он без устали махал топором, а девчонка не показывалась из своего убежища. Но, когда большой колокол возвестил, что храмовые клепсидры и солнечные часы указали самую короткую тень, он отбросил колун и двинулся к убежищу. Девчонка сидела в углу небольшой пещерки из древесных стволов и расчесывала волосы. Грон забрался внутрь, достал мясо, лепешку и, разломив на две половины, протянул Зеленоглазой. Та бросила на него лукавый взгляд сквозь пушистую завесу и кокетливо протянула руку. Грону стало смешно. Он запихнул в рот здоровенный кусок мяса и насмешливо спросил: – Эй, "белая", я чувствую, ты горишь желанием уйти отсюда "красной", или как там у вас это называется? Зеленоглазая испуганно посмотрела на него, потом заметила знакомые веселые искорки и расхохоталась: – Ты уже готов? – А ты не дразни. Отсмеявшись, они весело принялись за еду. Но на отдых улеглись, стараясь не касаться друг друга. После жары работа пошла быстрее, и Грон управился с полуторной нормой. Когда возчики, сбросив дрова, уехали, Зеленоглазая тоже выбралась из убежища и стала делать растяжку. Грон, искоса поглядывая, махал колуном, потом он тоже не выдержал и, отложив топор, сел и потянул спину. Затем сделал несколько растяжек. Девчонка удивленно взирала на него. – Ты действительно самый необычный раб среди всех, которых я знаю. – Ну я же тебе сказал, что у меня большие планы. – А что ты еще умеешь? Грон улыбнулся: – Я сплю не храпя. Зеленоглазая снова расхохоталась, Грон присоединился к ней. Отсмеявшись, девчонка задумчиво посмотрела на него: – Знаешь, мне никогда не было так хорошо. Странно, когда я мечтала, то представляла богатых торговцев, властных систрархов, а оказалось, что достаточно простого раба, то есть, конечно, не совсем простого, – она тряхнула волосами, – ладно, полезу в убежище, а то скоро придет твоя любовь. В эту и две последующие ночи Грон показал Тупой колоде все, на что был способен. Утром третьего дня Зеленоглазая была немного грустной. – Боишься возвращаться? – А вдруг Сиэла не придет? Грон задумчиво кивнул. – Вернешься обратно. Зеленоглазая покачала головой. – Теперь наставница меня так просто не отпустит. – Тогда оставайся. – А если Сиэла уже пришла? Грон пожал плечами. – Решать-то все равно надо: либо сиди, либо иди. Девчонка хмыкнула и побрела к стене. Грон отложил колун и пошел за ней. У самой стены он придержал ее за плечо. – Давай подсажу. Она кивнула, а когда уже взобралась на его сомкнутые в замок руки, вдруг нагнулась и неумело ткнула губами в его приоткрытый рот, потом прянула, как ящерка, и поползла наверх по стене. Весь день у Грона все валилось из рук. Он никак не мог разобраться в своем отношении к этой сумасбродной девчонке. |
