Стекла – как очи тифозного сфинкса.

         С видом с Марса упавшего принца

         Пот неприятия злобно стираю со лба…

         Кто-то порывисто дышит в сарайную щель,

         Больная корова, а может быть, леший?

         Лужи блестят, как старцев-покойников плеши.

         Апрель? Неужели же это апрель?!

         Вкруг огорода пьяный, беззубый забор.

         Там, где закат, узкая ниточка жёлчи.

         Страх всё растет, гигантский, дикий и волчий…

         В темной душе запутанный темный узор.

         Умерли люди, скворцы и скоты.

         Воскреснут ли утром для криков и жвачки?

         Хочется стать у крыльца на карачки

         И завыть в глухонемые кусты…

         Разбудишь деревню, молчи! Прибегут

         С соломою в патлах из изб печенеги,

         Спросонья воткнут в тебя вилы с разбега

         И триста раз повернут…

          Черным верблюдом стала изба.

         А в комнате пусто, а в комнате гулко.

         Но лампа разбудит все закоулки,

         И легче станет борьба.

         Газетной бумагой закрою пропасть окна.

         Не буду смотреть на грязь небосвода!

         Извините меня, дорогая природа, —

         Сварю яиц, заварю толокна.

    Апрель 1910

    Заозерье

Рождение футуризма

         Художник в парусиновых штанах,

         Однажды сев случайно на палитру,

         Вскочил и заметался впопыхах:

         «Где скипидар?! Давай – скорее вытру!»

         Но, рассмотревши радужный каскад,

         Он в трансе творческой интуитивной дрожи

         Из парусины вырезал квадрат

         И… учредил салон «Ослиной кожи».

    Весна 1912

Трагедия

         Я пришел к художнику Миноге —

         Он лежал на низенькой тахте

         И, задравши вверх босые ноги,

         Что-то мазал кистью на холсте.