|
Усталость наконец завладела им. Нагнувшись, чтобы поднять валявшийся на ковре фрак, Энтони случайно нащупал в кармане сложенный листок бумаги и вытащил его. «И вправду, всему бывает конец и начало», — подумал он, разворачивая листок. Письмо было датировано концом августа и написано затейливым почерком, с причудливыми завитушками, без сомнения, рукой какого-то грамотного слуги. «Не удивляйся, Антонио, что именно мне предназначено разлучить тебя с твоими гинеями. Потребовалось лишь передать нужным людям, что мне хотелось бы воспользоваться услугами храброго Андреа. Глупый болван так и не понял, с кем имеет дело. И после того как познакомился со мной, долго ползал на коленях, умоляя пощадить свою жалкую жизнь, чем доставил несказанное удовольствие моим людям. Его душа давно уже отправилась в ад. Что же до его нанимателя, Антонио, он всеми силами пытался убедить меня, будто состоит с тобой в родстве и не кто иной, как, твой сводный брат, Беллини. Жаль, когда жадность заглушает; голос крови. Я простой человек, друг мой, а твои указания оказались достаточно ясными. Для синьора Беллини и его очаровательной графини было огромным потрясением оказаться связанными по рукам и ногам, подобно курам, приготовленным на продажу, и привезенными в мой дворец наслаждений. Если это послужит тебе утешением, знай, что он умер мужественно. Что же касается графини, я нахожу её лакомым кусочком, хотя мне не по нраву её чрезмерная покорность. Ln прекрасная Забетта желает тебе счастья с твоей безумной супругой. Прощайте, ваша светлость. Хир эль-Дин». Граф ещё раз прочел письмо и, взглянув на Касси, скомкал и швырнул в камин. Язык оранжевого пламени вырвался на волю и тут же исчез, оставив горстку серого пепла. Позади послышался тихий вздох. Энтони поспешно подошел к кровати и, сев рядом с Касси, улыбнулся в ясные синие глаза и провел пальцем по её прямому носику. — Я думал, любимая, что ты проспишь до нового года. Не обращая внимания на шутку, Касси торжественно объявила: — У нас идеальный сын, милорд. — Поскольку в этот момент малыш сильно напоминает отца, осмелюсь сказать, что он почти само совершенство. — Я такая опустошенная, — слабо улыбнулась женщина, слегка касаясь плоского живота. — Спасибо, Энтони. — Это ты, дорогая, потрудилась на славу. Я просто прикрикнул на тебя пару раз — вот и все. — Кажется, я слышала голос ещё одного мужчины. Неужели этот несчастный доктор все-таки приехал вовремя? — Нет, это был Скарджилл. Бедняга доктор, как оказалось, сломал ногу. Касси неожиданно очень обрадовалась. — Я скоро стану считать тебя ведьмой, Кассандра, если ты немедленно не сотрешь с лица эту ехидную улыбочку. Касси глубоко вздохнула, и Энтони заметил, что глаза у неё слипаются. — Ну что же, недаром у тебя репутация дьявола. Дьявол и ведьма — неплохая парочка, не находишь? — Очень неплохая, — мягко согласился Энтони и с бесконечной нежностью поцеловал её сомкнутые губы. |
