Руслан обернулся: на дорожке, ведущей в подворотню стояла Аля. В тапочках и халате. Прижимала руки к груди и смотрела не на Руслана, а дальше, туда, где Катя... а что, собственно, она делала с Егором?

Катя уже встала сосредоточено оттирала что-то с края куртки.

— Егор... — повторила Аля. — Я тебя ждала... смотрела в окно... а там как засветилось... так ярко... так страшно... Егор...

Девушка неверными шагами пошла в сторону брата. Тот слабо зашевелился, и тут Руслан пришёл в себя. Сунул в карман джинсов зажатое в руке кольцо и подошёл к Але, скидывая куртку.

— С ним всё в порядке. Будет. Накинь куртку — на улице почти ноль! И пойдём домой. Замёрзнешь ведь!

Аля позволила накинуть на себя куртку, но с места не сдвинулась.

— Я без Егора не пойду!

Алин брат медленно поднялся. Он старался держаться прямо, но его ощутимо шатало.

Катя отошла в сторонку и встала рядом с Русланом.

— Егор...

Он поднял голову и посмотрел на сестру. Резко шагнул к Але — девушка вздрогнула и обречённо прикрыла лицо рукой. Руслан дёрнулся встать между ними, но Катя не дала. Ухватила за руку и тихо сказала:

— Не лезь. Не тронет он её.

— Аля, — хрипло прошептал Егор, — Аля, прости.

Он обнял сестру. Та сначала замерла в его руках, а потом задрожала и заплакала.

Егор повернул голову и посмотрел на видящих.

— Спасибо вам. Я ж обещал об Альке заботиться... А сам...

Он судорожно вздохнул. Потом опустил взгляд на сестру и начал негромко ворчать:

— Алька, ты зачем в халате выскочила? Замёрзнешь же! Простудишься! Пошли домой, мелкая.

Аля заплакала ещё отчаяннее. Словно не верила, что всё кончилось. Что теперь с нею настоящий брат.

— Фу, сколько милоты! Нам с Шустриком плохо станет! Пошли отсюда. Только куртку не забудь, — фыркнула Катя.

— Надо их проводить до квартиры. Объяснить, как после двойника жить.

— Ой нет, с меня благотворительности хватит! Я вызываю такси и домой.

Катя достала телефон. Руслан тихонько спросил:

— Ты что там с ним делала, пока я с двойником разбирался?

— Шустрика кормила, — мило улыбнулась Катя. — Идите, а то ваша принцессочка уже заледенела.

По пути к дому Руслан спросил, не находил ли Егор украшения. Да, находил. Весной помогал знакомым готовить дома под снос и, когда разбирали стену, нашёл красивую старинную брошь с большим зелёным камнем. Конечно, по уму надо было отдать находку бригадиру, чтобы тот нашёл бывших владельцев дома. Но Альке зимние сапоги нужны...

В общем, Егор забрал брошку. А на следующий день проснулся сам не свой. Всё раздражало, особенно сестра. Всё казалось неправильным и неуместным. Да, особенно Аля.

А по ночам ему стали сниться тревожные жуткие сны, в которых то человек с мстительным удовольствием пинал собаку, то отец избивал маленького сына, то муж увечил жену. И всеми этими мучителями был он.

— Я не знаю, что это... — потеряно шептал Егор, пока Аля хлопотала на кухне. — Наверное, я заболел. Или проклятье какое было на той брошке. Хотя я и не верю во всякое такое... Но вы же меня вылечили?

Руслан кивнул.

— Да. То, что делало вас злым, мы изгнали. Но приступы раздражения ещё будут, и вы должны сами с ними бороться. Ради Али.

Егор кивнул, тяжело вздохнул и спросил:

— Как мне жить теперь? Со всем, что я сделал?

Руслан покачал головой:

— Я не знаю. Никто, наверное, не знает.

Аля заглянула в комнату, сказала:

— Чай готов, — и улыбнулась брату.

— Мне пора, — встал с дивана Руслан.

Его уговорили остаться. Он пил чай, смотрел на Алю и Егора и думал: жаль, Катя не видит, что и видящие, и невидящие могут быть одинаково счастливы.