«Надо же! Опомнилась», – усмехнулась про себя Татьяна.

– И туда обязательно схожу, а как же! Мне просто надо было морально подготовиться, узнать, что меня ждет. Чтобы лишний раз людей не травмировать своей реакцией. Вот и решила поговорить с ее близкой подругой. Диночка мне часто говорила, какой вы хороший человек, как ее поддерживаете! – не моргнув глазом, соврала она.

Ирина должна поверить: по всему судя, барышня она недалекая, зато чувствительная. Та и поверила. Голос смягчился, и она сказала:

– Вы ей привет от меня передайте. Никогда у нее дома не была, даже адреса не знаю, и… – она замялась, – неудобно идти.

Татьяна все отлично поняла. Адрес узнать – дело нехитрое. Просто не больно-то хочется обременять себя чужими проблемами. Одно дело – пить вместе чаек, и совсем другое – навещать больную. Тем более больную психически. Но и терять лица перед посторонними тоже не желаем.

– Конечно, милая, передам. Зачем вам туда ходить? Только беспокоить понапрасну. Вы ведь все равно ничем не сможете помочь, – великодушно пришла она на помощь Ирине.

– Вот именно. – В голосе девушки явственно прозвучало облегчение.

Татьяна попрощалась и положила трубку. С минуту посидела, постукивая пальцами по столу. Так-так. История становится все более интересной. Вот и душка-Жан на горизонте нарисовался, не сотрешь.

Она вылезла из-за стола и стала расхаживать по кабинету: на ходу ей всегда думалось лучше.

Что мы имеем? Нормальный, адекватный человек за один месяц слетел с катушек. Может, у девочки всегда было какое-то психическое заболевание и сейчас оно проявилось? Обострилось? Но Наиль обязательно рассказал бы, будь у его дочки диагноз. Допустим, он и сам не знал… Возможно ли это? Болезнь непременно обнаружилась бы за столько лет! Были бы заметны странности в поведении или что-то другое. Нет-нет, это исключено.

Куда более вероятно, что с Диной произошло нечто нехорошее. Просто так люди в одночасье не седеют. Тем более если им нет двадцати пяти.

Случаи, про которые в один голос рассказывают институтские дамы, безусловно, имели место. Какой смысл им обманывать? Да и свидетели есть.

Положим, про кино Ира могла и выдумать на волне всеобщей истерии по поводу сдвига подружки… Могла, но не выдумала. Эта девица, кажется, не способна так буйно фантазировать. Не тот типаж. И потом, ее история при желании тоже легко проверяется. Так что примем как данность: она не врет, Дина действительно устроила сцену в кинотеатре.

Двигаемся дальше. Совершенно не понятно, каким боком во всем этом замешан Жан. Почему ночует в доме Наиля?

Ира сказала, Дина расстроилась, что тот ее бросил. Слишком уж запоздалая реакция! Татьяна-то, в отличие от Ирины, точно знала: огорчаться по этому поводу девушке следовало почти год назад. Именно тогда закончились ее отношения с красавцем-актером. Так откуда он опять взялся? И, главное, почему они с Азалией на пару соврали про расставание? Опять неясно…

У Татьяны проснулся давно забытый и похороненный журналистский инстинкт. Она должна докопаться до истины! И ради несчастной девочки, и в память о Наиле, и для себя самой. Разве она сможет теперь спокойно спать?

Самый оптимальный вариант, конечно, поговорить с Диной. Скорее всего она дома. Прекраснодушная Азалия, растрезвонив по всему свету, что падчерица – полоумная истеричка, почему-то преданно за ней ухаживает. Но допустит ли эта интриганка, чтобы они поговорили? Вряд ли.

«А вот пообщаться с самой Азалией не мешает. Только как это сделать? Думай, думай!»

Дверь в кабинет открылась, и в проеме показалась прилизанная женская голова. Вслед за головой выдвинулась и ее обладательница, Лиля Валеева, сотрудница Татьяниного отдела.