— Но у тебя и без того много забот. И я тут буду совсем не нужна.

— Кто мне больше всех нужен, так это ты. Тогда я смогу расслабиться и спокойно общаться с ними.

— А где ты их всех разместишь? — Она знала, что он заказал мебель пару недель назад. — Сколько человек будет: четверо взрослых и трое детей?

— Да. — Ему было приятно, что она помнила точную цифру. — Мебель привезут в четверг. Две двуспальные кровати для каждой из больших спален. А ребята устроятся в спальных мешках на полу в любой из остальных комнат.

— А они не будут возражать? Ведь они и так спали в этих мешках все лето в лагере.

— Ты что, шутишь? Они облазят весь дом, чтобы выбрать укромный закуток себе по вкусу Я знаю своих племянников: они обязательно попросятся спать в кладовке или на чердаке. Этот дом создан для детей. — И после многозначительной паузы он вернулся к исходной точке их разговора: — Так ты придешь?

Подняв на него глаза. Джин увидела в его взгляде ту самую напряженную просьбу быть рядом с ней.

— Я думаю, что мне не стоило бы. Я буду чувствовать себя… неловко.

Он ухмыльнулся.

— Деля со мной постель? Но я уже взрослый, и мои родители это поймут. Они будут даже рады. Мое одиночество их беспокоит значительно больше.

— Я не могу. Это было бы неправильно.

— Ну что ж. — Она была прелестна, когда ею овладевала стыдливость. — Тогда просто приезжай на день. — И он с улыбкой понизил голос: — Мы можем заняться любовью потом. Например, когда я отвезу тебя вечером домой.

— Ты неисправим, — укоризненно сказала она, но тоже улыбнулась.

— Значит, придешь?

— Приду. Но смотри, ведь твои родители могут встревожиться, узнав, что их сын связался с простой почтальоншей.

Майкл крепко обнял ее и поцеловал.

— Они будут в восторге, узнав, что ты удостоила своим вниманием их непутевого сына.

Семья Майкла оказалась простой и милой, как он и описал, хотя несколько неожиданностей и подстерегало Джин, когда Майкл заехал за ней и привез к себе домой в субботу после работы. Первой неожиданностью была встреча с его матерью. Эта маленькая ухоженная женщина оказалась сидящей в инвалидном кресле на колесиках.

— Майкл вам не рассказал? — спросила Кейси Йетс вскоре после того, как они познакомились. Они сидели на веранде, наблюдая, как мальчики, их отец и дед вместе с Майклом играют во дворе в бейсбол. — Я увидела это по вашим глазам с первой же минуты. Он считает это само собой разумеющимся и забывает предупредить своих знакомых. Да и мы все тоже. Это ведь произошло так давно.

— А что случилось?

— Меня сбила машина на стоянке возле супермаркета, когда я шла, нагруженная свертками, и не смотрела по сторонам. Наезд был не очень сильный, но весьма неудачный. В то время Розин было восемь, а Майклу только шесть.

Джин могла себе представить это горе, хотя она никогда бы не подумала, что его детство было так омрачено.

— Это, должно быть, было очень тяжело для всех!

— Да, конечно, поначалу. Но мы приспособились. У нас не было выбора. Но расскажите мне о себе, Вирджиния. Сын говорил, что вы работаете почтальоном. И давно?

Чувствуя себя так же непринужденно в разговоре с его матерью, как и с ним самим. Джин рассказала ей о своей работе. А когда миссис Йетс искренне заинтересовалась и начала расспрашивать дальше, рассказала и о многом другом. О том, как работала на дорожном посту по сбору пошлин, о пивной, о заправочной станции.

— Но бьюсь об заклад, что подавальщицей шаров в кегельбане вы никогда не были.