– О, – сказал через некоторое время майор Разгонов сквозь прижатые к лицу ладони. – О, мать твою…

– Ты что-то хотел предложить, – напомнил ему Юрий.

– О-о, – по инерции повторил майор.

– Больно? – участливо поинтересовался Юрий. Разгонов опустил руки. Его лицо теперь сильно напоминало тарелку с винегретом. Он внимательно осмотрел свои окровавленные ладони, брезгливо поморщился и отвернулся к окну.

– Этим ты ничего не докажешь, – глухо сказал он через некоторое время. – Ты можешь забить меня до смерти, но от этого ничего не изменится. У тебя только два выхода: сдохнуть или работать с нами.

– Звучит немного декларативно, – заметил Юрий. Они остановились на светофоре, и он позволил себе немного отвлечься на то, чтобы раскурить сигарету. – Поясни.

– Мне больно говорить, – напомнил Разгонов. Юрий пожал плечами и включил первую передачу. – Хорошо, – продолжал майор, – если ты настаиваешь. На тебе висит обвинение в нескольких убийствах и похищении четырех с половиной миллионов долларов. Каждый, у кого есть хоть капля мозгов, понимает, что ты, скорее всего, просто попал как кур во щи, но для того, чтобы закрыть дело, сгодится даже такой хилый подозреваемый, как ты. Особенно если ты будешь мертв и не сможешь оправдаться. А мертвым ты станешь очень скоро. Ты проходишь по категории “вооружен и очень опасен”, так что для любого мента ты просто удобная мишень, чтобы попрактиковаться в стрельбе. Я уж не говорю о блатных, беспределыциках и даже “зверях”.,. Это первая возможность. Вторая заключается в том, что ты сдаешь нам Графа вместе с деньгами, и мы про тебя забываем…

– И надолго? – насмешливо спросил Юрий. Разгонов не ответил, возобновив свои манипуляции с носовым платком.

– Хорошо, – сказал Юрий, когда молчание затянулось. – И как, по-твоему, я могу вам помочь?

– Операция разрабатывается, – быстро ответил майор. – Подробный план будет готов не позднее завтрашнего дня. Ну, максимум послезавтрашнего… До тех пор мы дадим тебе надежное убежище, и…

– А Алена? – спросил Юрий, понимая, что этого вопроса можно было бы и не задавать.

– Арцыбашева? Ну, посидит денек-другой. Там с ней прилично обращаются, и сам видел. Конечно, можно направить туда штурмовой отряд, но будет стрельба, погибнет много наших, а твою Алену за это время десять раз успеют разрезать на куски. Думаешь, я врал насчет Клоуна? Слушай, дай закурить. Ты мне все сигареты переломал, медведь психованный.

– Перетопчешься, – рассеянно сказал Юрий. Он все больше замедлял ход машины, о чем-то напряженно размышляя. Ситуация по-прежнему была неясна, с каждым шагом запутываясь все сильнее. Но теперь, по крайней мере, он мог четко определить свое место в пространстве: в пятидесяти метрах от линии окопов, на голом вытоптанном пятачке, с кирпичной стеной за плечами и с мишенью на лбу. Это была привычная ситуация, и он знал, как надо действовать, чтобы выбраться живым. Шансов маловато, но оставаться на месте значило умереть наверняка. Он остановил джип.

– Вот что, майор, – сказал он. – У меня есть встречное предложение. Извини, конечно, что я тебя немного помял, но уж больно руки чесались… Так вот: ждать, пока кто-то где-то сочинит какой-то план, я не могу. Там Алена, понял? Поэтому сначала я отобью ее, а потом буду действовать по вашему плану.., может быть.