– Пойдешь по этапу, Гэ! За все ответишь!..

Он вцепился в подлокотники и, глядя на меня полными недоумения глазами, пытался вставлять в мой обвинительный монолог слова оправдания:

– Да что ты мелешь‑то?..

– Мол‑чать! – Я не желал слушать его лепет. – За все, Квадрат! Вместе со своими корешами‑«спецназовцами»!..

– Да какими…

– Ты дурачком‑то не прикидывайся! Понял я, зачем вам эта контора понадобилась. Кр‑расиво!.. Только на этот раз ты просчитался, Гэ: за твое ненасытное брюхо человеческой жизнью заплачено, и ее вернуть тебе не по карману!

Недоумение в его глазах сменилось страхом.

– Жи‑изнью‑у?.. – протянул он упавшим голосом и часто, виновато замигал. – Да о какой жизни…

– Закрой дверь! – заорал я, услыхав, что кто‑то пытается войти в кабинет. – О какой – тебе на суде объяснят, понял? Я тебя выгораживал, пахал на тебя за ломаные гроши, но теперь – все, крышка! Вся коллегия твоих защитничков тебе не поможет, уж я постараюсь – будь спок!..

Выложившись до предела, я опустился на свое место. Секунд двадцать мы с ненавистью смотрели друг на друга, переводя дух. Наверно, мне нужно было уйти, но, не желая подмастить ожидавшему именно такого шага Немчинскому, я не делал этого.

– Та‑ак… – пришел он наконец в себя. – Не знаю, о чем ты тут молол, Столетник, но чикаться с тобой после этого не желаю. Точка!

– Не пугай!

– А я и не пугаю. Хотя испугать тебя – два пальца обпи‑сать. Я тебя, скрягу, жлоба, подонка, за карман возьму и наизнанку выверну. Не я, а ты за все заплатишь: и за моральный ущерб, и за страховку, и все, что похитили, сполна возместишь! Теперь не за наш, а за твой счет мы конфликт с клиенткой улаживать будем. Все!

Мне вдруг показалось, что Квадрат изъясняется эзоповым языком.

– Ой, ой, ой! – подбил я его на дополнительную информацию.

– Доойкался!.. Топай и жди повестку.

– Я свое отслужил, нечего меня повестками стращать.

– Это ты в другом месте объяснишь. И почему задание не выполнил, и где две недели пропадал, и прочее, что заинтересует суд в связи с иском гражданки Литвиненко.

От двери меня отделял один шаг, но что‑то помешало мне его сделать.

– Какой гражданки Литвиненко? – насторожился я – Хватит спагетти на уши вешать, Гэ!

– Той самой, с пятого места, которую ты сопровождать обязался. – Он раскрыл папку и постучал ногтем по оригиналу подписанного мной задания. – Или это не твоя подпись?.. А может, ты думаешь, что люди наши услуги от нечего делать оплачивают? Тебе две «тонны» на пропой давали, а, Стольник?

Смутное чувство чего‑то нехорошего заставило меня вернуться на место.

– С пятого?! – моя попытка рассмеяться обернулась жалкой гримасой, а уверенность в собственной непогрешимости стала вдруг таять с катастрофической быстротой. – Ты дурнее себя‑то не ищи, – все еще ерепенился я, но уже по инерции. – Ты хоть знаешь, кто на этом пятом месте оказался?

– Только не говори, что Богдан Хмельницкий, – торжествовал Квадрат.

– Баба беременная, вот кто! На сносях! Вот с таким пузом!.. Тоже мне, нашел клиента!.. Я у нее что, роды должен был принимать? Или соленые огурцы с ней жрать до самого Киева?.. А если ты место в задании перепутал…

Квадрат закричал так, что в кабинет ворвались перепуганные Швец с Анджелой.

– Кр‑ретин – затопал ногами. – Да она такая же беременная, как ты богатый! У нее в бандаже три миллиона наличными было на покупку дома в Броварах Киевской области! А у ее муженька – страховой полис на всю сумму на случай ограбления! Он в рейс уходил, не смог сам поехать, а жену застраховал и нам поручил, тем самым возложив ответственность на агентство!.