Консидайн не выглядел преступником. Он производил впечатление джентльмена, его манеры выделяли его из окружающих, а Дэйв Спэньер хорошо разбирался в людях. Он вдруг поймал себя на том, что стал думать о Консидайне непредвзято.

Но все же он бандит, налетчик. И к лучшему, что они никогда не встретятся снова. Кто знает, чем кончится дурацкая затея с ограблением банка в Обаро?

Солнце осветило гребень горы, вздымавшейся перед ними, и согрело их спины. Слева к тропе подступал скалистый горный хребет, изрезанный трещинами и водостоками, отмеченными мелким белым песком. Только пучки медвежьей травы, лебеда да пустынная лапчатка ухитрялись прижиться на бесплодной земле. Кое-где вдоль оживших рек зацвело железное дерево, цветы на котором появляются одновременно с первыми листьями.

Если ничего не задержит их в пути, то, устроившись в Калифорнии, они, пожалуй, смогут уже в этом году получить первый урожай.

— Папа!

Дэйв быстро оглянулся, удивившись, что дочь заговорила первая.

— Смотри, дым!

Откуда-то из-за гребня горы высоко в небо поднимался серый столб дыма. Клубясь, он прервался один раз, потом второй. Сзади, севернее их последней ночной стоянки, на фоне ясного неба змеился еще один дымок.

— Давай перекусим, — предложил вдруг отец. — Позже не будет возможности.

Дэйв оглядел горы. Там, повыше, можно найти укромное местечко. Вынув винчестер, он направился к скалам. Некоторое время отец и дочь двигались вдоль хребта, не приближаясь к нему, потом Спэньер резко повернул и въехал в расщелину. Только убедившись, что там никого нет, жестом позвал Ленни и помог ей слезть с лошади.

— Не густо! — как бы извиняясь, сказал он, заглянув в сумку с едой и обнаружив, как мало там оказалось припасов.

Мужчина, имеющий семью, должен обеспечить ей определенный достаток. Он понял это, еще когда жил с женой. Только много позже до него дошло, как она любила его, если так спокойно довольствовалась тем малым, что он имел. Открытие тогда повергло его в шок. Дэйв не считал себя привлекательным мужчиной. И то, что его полюбила замечательная женщина, потрясло его до глубины души. С этого дня служение ей стало главной целью его жизни.

Ленни отец обожал, но никогда не чувствовал себя рядом с ней свободно, раскованно… Скорее всего, причиной тому была школа, в которую она ходила. Сам он никогда не учился и едва мог читать и писать. Когда дочь внезапно повзрослела, он просто растерялся, хотя изо всех сил старался не показывать виду. Плохо зная женщин, Дэйв зачастую не понимал, что ею движет, и очень тревожился, потому что по природе был человеком серьезным, с сильно развитым чувством долга.

Мысль о том, что порядочной женщине может нравиться, когда ее обнимают, не укладывалась в его голове. Его жена… Впрочем, жена в его сознании стояла особняком. Он не мог сравнить ее ни с одной другой женщиной. Больше того, как бы даже вообще не причислял ее к этой категории. Она отличалась от всех. Она была совершенно особенной.

В узкой расщелине между скал, откуда открывался неплохой обзор, на месте старого кострища, оставленного кем-то, Дэйв развел совсем маленький костерок из высохших ветвей мертвого кедра. Сухое дерево не давало дыма, только горячий воздух волнами колыхался над огнем. Пока Спэньер хлопотал у костра, он опять вспомнил о Консидайне.

Будь то бандит, преступник или шериф, люди всегда, хотя бы по слухам, многое знают Друг о друге. Срабатывает сложная система взаимного оповещения

— это и условные знаки на ковбойских тропах, и почтовые кареты, и разговоры в салунах.