Вуцис тяжело поднялся и пошел к двери неуверенно, несмело, словно ожидая окрика остановиться и отвечать на каверзные, с ловушками вопросы.

Полуэктов провожал его с раздвоенным чувством: с одной стороны, художник чем-то нравился ему, и в его рассказе, несомненно, присутствовала правда: место ограбления, красные «Жигули», ЗиЛ, блондинка, с другой — перебивка номеров, дружба с Раковым, латышское происхождение, в Латвию ныне сплавляют не только ворованные машины, а и другое ценное сырье, — подсказывали ему, что Вуцис — не случайно попавший в эту воровскую компанию человек. Возможно, напрямую и он, и Раков не связаны с бандой, осуществившей ограбление инкассатора, но то, что налетчики пользовались их услугами, вероятно.

— Ну а каково мнение моего скромного помощника-летописца Антона Ивановича о художнике-жестянщике? — остановив свой взгляд на Скородумове, спросил Полуэктов.

Антон Иванович разогнул спину, расправил грудь от долгого сидения. В глазах его заиграли лукавые искорки.

— Мнение однозначное, Виктор Петрович. И вы правильно сказали: в нашей профессии один раз поверь и семь раз проверь. Юлят, хитрят эти мужики. Многовато времени прошло с момента преступления. После того как их местные горе-сыскари чуть повертели в кресле правосудия, они все обсудили, сговорились, потому так складно и дуют в одну дуду. Да и мы не лыком шиты, сколько таких мудрецов повидали. Надо крутить их, вертеть так и этак, пока не расколются. Раков да и этот художник уже напустили в штаны, долго не продержатся.

— Я тоже так думаю. Завтра возьмемся за Грушецкого. Послушаем, что он петь нам станет. Ты проверь записывающее устройство у Тобратова. Этот орешек покрепче. Голыми руками его не возьмешь.

6

Мудрый человек был тот, кто сказал: «Быстро сказка сказывается, да не быстро дело делается». И, вероятнее всего, он был следователем. Полуэктов рассчитывал раскрутить дело об ограблении инкассатора недели за две, не больше, а вот уже месяц на исходе, как он отыскивает все новых и новых свидетелей, выслушивает их показания, которые по крупицам создали довольно яркую и целостную картину дерзкого нападения днем на машину с деньгами, охраняемую вооруженным человеком, похищения денег (хорошо еще, что обошлось без жертв), но расследование пока не продвинулось ни на шаг. Так тонко сплетенная паутина умным и хитрым противником рвется моментально, стоит только до нее дотронуться. Ответные меры следователя по особо важным делам Полуэктова, расставляемые им то здесь, то там сети не срабатывают. Даже мелкая рыбешка либо обходит их, предупрежденная кем-то, либо выскальзывает из ячеек.

Как Полуэктов обрадовался, когда на допрос не явился Грушецкий, сраженный кем-то снайперской пулей — да-да, как ни кощунственно, но Полуэктов именно обрадовался: теперь он был на сто процентов уверен, по чьей указке пущена пуля — только Тобратову он отдал распоряжение вызвать на допрос Грушецкого. Но радость оказалась преждевременной: других доказательств, подтверждающих его версию, не нашлось. Запись телефонных разговоров, прослушивание кабинетных бесед, неусыпная слежка за каждым его шагом ничего не давали: или Тобратов умело прятал концы, или на самом деле он к банде не причастен. Тогда кто? То, что осведомитель и наводчик находится в милиции, не вызывало сомнения: сколько оперативники ни устраивали засад, какие только самые сложные варианты ни разрабатывали, банда, словно в насмешку, совершала дерзкие ограбления в других местах, вопреки сценарию следователей, известному только милиции… Вероятнее всего, у Тобратова есть верный помощник, тоже работающий в милиции, через него и осуществляется связь с бандой… Надо усилить контроль за начальником уголовного розыска в служебном помещении: именно там легче всего встречаться с сообщником и отдавать распоряжения.