Тобратов стал проверять алиби на моменты убийств и нападений на инкассатора, бизнесменов. И вскоре пришел к выводу: не случайно. Установил слежку за сержантом. Выявил его сообщников. Их было четверо: двое из Голицына, двое из Введенска. Все четверо — молодые крепкие мужчины, недавно отслужившие в армии. Голицынцы — прошли огненную школу Афганистана, введенцы — родные братья, воевали: один в Молдавии, другой — в Закавказье. Как и чем их втянул в свою банду Петропавловский, предстояло выяснить. Но действовали они дерзко, быстро и умело, следов за собой почти не оставляли — этому научил их Петропавловский.

Да, сержанта-водителя Бог не обделил ни физическими данными, ни умом: он контролировал каждый свой шаг, анализировал успехи и неудачи каждой операции, как настоящий оперативник умел видеть и слышать, что вокруг происходило. Вскоре он обнаружил слежку и, как говорят уголовники, залег на дно. Но чтобы отвести от себя подозрения, продолжал через связника отдавать распоряжения и информировать братьев из Введенска о действиях милиции, подсказывал, каких людей убрать, каких — грабить. А три дня назад Петропавловский написал рапорт об отпуске. Начальство разрешило, и он укатил на юг, к Черноморскому побережью. Билет взял до Симферополя, а оттуда (делился планами с товарищами) в Алушту — любимый для отдыха город.

Скорее всего, врал. Но Тобратов сообщил коллегам в Симферополь и в дорожную милицию, чтобы не выпускали его из поля зрения.

И вчера еще одна неопровержимая улика о бандитской деятельности Петропавловского попала в руки Тобратова: соседский мальчик, товарищ сына Петропавловского, играя с ним в соседском дворе в заморскую игру «Баядера» — один прячет заветную игрушку, другой отыскивает, — случайно наткнулся за притолокой на малокалиберный пистолет, тот самый, из которого были убиты Грушецкий и Аламазов, похищенный еще пять лет назад из милиции города Уссурийска, где тогда служил Петропавловский.

Мальчик припрятал пистолет — такая бесподобная игрушка — и принес домой. Сразу решил испробовать. Нажал на спуск, и пистолет бабахнул. Пуля угодила в зеркало, осколки его посыпались на пол. Отец, побелевший от страха, вбежал в комнату сына. Отобрал пистолет и принес его в милицию.

Имелись полные основания арестовать Петропавловского, но Тобратов решил не торопиться с этим: не уверен был, что выявлены все сообщники.

9

Полуэктов, уложив вещички в чемодан, решил выпить еще рюмочку на посошок. А выпив, напрочь отбросил все заботы: служба никуда не убежит, ехать в Москву лучше вечером, когда спадет жара, и к начальству заявиться завтра поутру, памятуя народную пословицу: «Утро вечера мудренее».

Они допили со Скородумовым бутылку, легли вздремнуть. И так проспали бы до вечера, если бы их не разбудил телефонный звонок. Топтун по кличке Мальчик докладывал, что художник Вуцис исчез. Последний раз его видели в четырнадцать часов в кафе «Березка» с Тобратовым. Потом они сели в «Жигули» начальника уголовного розыска и… художник исчез. В милицию обратилась жена художника, требует, чтобы ей вернули мужа. Тобратов — на месте и отвечает, что он ничего о нем не знает.

Полуэктов, еще не проспавшись и не отойдя от похмелья, торжественно потер ладони.

— Конец! Ловушка сработала, — ему расхотелось ехать в Москву, пока он не арестует Тобратова и не увидит его физиономию жалкой и посрамленной. Он снял трубку и набрал номер телефона кабинета генерала Водовозова.

10

Тобратов еще не закончил завтракать, когда ему позвонил оперативный дежурный.

— Геннадий Михайлович, к вам тут посетитель, уверяет, что по очень важному и срочному делу.