— Джокер — да, — произнесла она как можно спокойнее. — Но я — не джокер. Я сломала свой жезл мастера иллюзий, когда уезжала с Дреймура. И не спрашивайте, почему. Причины были. Я ничего не смогу сделать для Конрада, пока мы не найдем убийцу.

Майкл промолчал.

— Интересно другое, — Рида говорила уже увереннее, — джокером можно стать одним-единственным способом: научившись у другого джокера. Но на Дреймуре я знаю только трех мастеров иллюзий: себя, Юзефа, и своего учителя. Во всяком случае, так было, когда я уезжала. Если бы тогда появился еще кто-то, я бы об этом обязательно знала. а теперь этот мистер Икс. Откуда он мог взяться?

«Ничего себе, разговоры у камелька, — подумал Майкл. — А ведь это еще только второй день!»

— Рида, послушайте, — сказал он очень мягко, — если я вас правильно понял, вы не захотите путать в это дело полицию, или уж не знаю, что тут у вас вместо нее, а будете искать убийцу сами. Возьмите меня в компанию. Не подумайте только, что я ищу приключений. Просто люди не должны умирать непонятно от чего. Это подрывает основы мироздания.

— А как же Гесперида?

— Я надеюсь, они будут не слишком сердиты, если им придется еще немного подождать. Мне нравится в Арженте.

— Ну что же, вы сказали, и я благодарю вас. Постараемся, чтобы мироздание снова уцелело.

Угли уже подернулись пеленой, медленно гасли. Рида хорошенько их разворошила, поймала последние струи тепла. Внезапно она вспомнила что землянин, истинный чечако, все же был айсом, то есть человеком, который ходил в гости к собственной смерти и несколько мгновений видел мир в истинном свете, без той ретуши, которую накладывают органы чувств.

«Мы могли бы обменяться опытом» — подумала она.

ИНТЕРМЕДИЯ

Десять лет назад. Туле.

Впервые в жизни Рида услышала об Арженте шестнадцати лет от роду. Вернее, слышала она и раньше, но тогда это впервые коснулось ее.

Крошечное государство, растянутое, словно пружина, между Туле и Гелиадом. Каждый год оно выплевывало из своих умирающих шахт несколько слитков серебра, и ему позволяли пожить немного, пока могучие соседи грызлись из-за добычи.

Но когда серебра не будет, закончится «чахоточная экономика», они начнут уступать друг другу честь захватить эти земли и тащить их дальше на своем горбу.

Так все выглядело с одной стороны. С другой — если будет найдена новая жила…

Аржент балансировал между нищетой и богатством. А у Пьера Ларсена была дочка на выданье. Странная дочка, любить которую легче на расстоянии.

Все было как в романе. Ясным весенним утром отец пригласил ее в кабинет и положил на стол портрет.

— Рида, взгляни, пожалуйста. Это… — он назвал какое-то имя, которое тут же вылетело у нее из головы, — сын одной из самых благородных семей Аржента. Я думаю, это будет хорошая партия для тебя.

Однако Рида повела себя не так, как нормальная героиня романа: не ужаснулась, не разгневалась, не заплакала.

Она расхохоталась.

— Могу я узнать, что тебя так рассмешило?

Рида развела руками, не находя слов.

— Все. Мне вся ситуация смешна, — и, подумав немного, добавила. — Вы говорите: «Это будет хорошая партия» — будто мне с ним в шахматы играть.

ГЛАВА ПЯТАЯ

ДЕДУКТИВНАЯ

31.06. Аржент.

За завтраком Рида сказала:

— Вчера успела прийти уйма приглашений. Большую часть можно проигнорировать, но есть бумага с золотым обрезом от бургмейстера Аргенти-сити.