-  Главное, чтоб вкусный, - госпожа финансист гнула свою линию.

    -  А жаркое нам не повредит, - неожиданно присоединился к ней Лотан, - потому как в деревню мы сегодня вряд ли доберемся.

    Я заглянула внутрь скита и ощутила смешанный запаха плесени, сырого дерева, земли и жизнедеятельности зверя. Рогатый кабанчик жил здесь, похоже, давно и безбедно - толстый слой пыли и трухи на полу был истоптан его следами и завален какими-то обгрызенными ветками, корешками и куда менее аппетитными предметами. Стараясь не наступать на последние, я прошла в глубь подземного сооружения. Лотан, ругнувшись, последовал за мной.

    В первой комнате обнаружилось логово кубаноха- эдакий лежак из веток и сухой травы, перемешавшейся с линной шерстью постояльца. Собственно, эта комната могла похвастаться еще коллекцией тонконогих поганочек, облепивших столб и одну из стен. Мы дружно скривились от запаха и пошли дальше.

    В следующих помещениях было заметно суше, а потому кое-что сохранилось. В полуистлевших деревяшках, валявшихся на полу среди трухи, я опознала остатки шкафа и чего-то вроде табуретки. Под гнилушками обнаружилась абсолютно целая фарфоровая чашка, небольшая и изящная, белая в голубых цветочках. Воодушевленная находкой, я стала рыться еще, но собрать сервиз не удалось - из прочей возможной утвари оказалась только гнутая бронзовая штука, подозрительно похожая на ручку ночного горшка.

    -  Поди сюда, Рене, - позвал из соседней комнаты Лотан.

    Здесь все сохранилось гораздо лучше, чем в других комнатах. Я бы сказала - на удивление лучше, все было почти как новое. И в воздухе, наполнявшем помещение, чувствовалось какое-то напряжение, будто кто-то пристально смотрит тебе в затылок. Я даже повертела головой, оглядываясь, не стоит ли сзади кто.

    Нет, конечно, комнату покинули не вчера и даже не в прошлом месяце. Но по сравнению с прочими она была идеально новой. На полу, разумеется, лежал толстый слой пыли, какой-то трухи и прочего мусора, а также рассохшийся, когда-то рухнувший стеллаж. Среди его обломков валялись какие-то камни и черепа животных (я опознала гигантского «сурка» и рогатого кабанчика; едва ли они умерли здесь самостоятельно, скорее покойный Кхарсан собирал что-то вроде коллекции). Напротив располагались стол, все еще успешно сохранявший вертикальное положение, и еще один стеллаж. И на столешнице, и на стеллаже лежали припорошенные пылью книги и свитки, частью развернутые, частью убранные в деревянные цилиндрические футляры.

    Лотан стоял, зажав меч под мышкой и изучая какой-то из свитков (взятый со стола, судя по отпечатку в вековой пыли). Факел дотлевал на полу, на столе же перед драконом горела бронзовая масляная лампа, явно тоже из хозяйства мага. Никогда не поверю, что фитиль с маслом могут самостоятельно выдержать такое испытание временем.

    -  Что-нибудь интересное? - спросила я.

    -  Что-нибудь, - ответил Лотан, не отрываясь, а затем поднял на меня глаза. - Похоже, старый чародей по мере сил пытался расковырять эту историю с Лисом, а заодно записал то, что знал сам. И нам, полагаю, повезло, что эта рукопись сохранилась.

    Он отложил свиток и взял следующий. В воздух взлетело облако пыли, и я чихнула.

    -  Не лучше ли вытащить все это на воздух и полистать там? Нам же надо амулет найти, ты не забыл?

    -  А ты не думаешь, - ответил Лотан, доставая следующий манускрипт, на этот раз со стеллажа, - что эти свитки как раз и могут нам подсказать, где этот амулет искать и как им пользоваться?

    -  Ну, если так…

    Я попыталась взять свиток в темном футляре.