– Я в этом не уверен, – проговорил Марш и подумал: «В конце концов, он мог натолкнуться на нас неожиданно. Потом, нас четверо, а он один. Некоторые охотники, наверное, предпочитают менее опасную дичь. Или он испугался пятифутовой дубины Аратака?»

И действительно, широкая часть дубины человека‑ящерицы была едва ли не вдвое больше головы землянина.

Даллит спрыгнула с камня.

– Он чувствовал  по‑другому, чем тот, кто убил бедного Клифф‑Клаймера, – произнесла она упрямо. – Этот мехар… – Девушка запнулась, подбирая слово. – Он как сам Клифф, только менее храбрый.

– Тогда он, вероятно, один из тех, кого Клифф называл уголовниками, – сказал Дэйн, чувствуя в себе странное смятение: с одной стороны, он хотел найти перепуганного беднягу мехара, который был всего лишь соплеменником погибшего «льва», пусть и менее храбрым, с другой – непонятное предубеждение, которое, вероятно, являлось следствием презрения, с которым отзывался Клифф‑Клаймер о своем земляке. – Однако мы могли бы использовать острые глаза и уши этого мехара, – произнес Марш, – чтобы ты, Даллит, имела возможность передохнуть.

Райэнна бросила копье.

– Не вижу причин, по которым я должна испытывать к мехарам нежные чувства, – произнесла она мрачно. – Не по их ли милости мы оказались здесь? Насколько мне известно, охотники благорасположены к этим разбойникам, и, как мне кажется, они практически одной крови.

Дэйн промолчал.

«В конце концов, – подумал он, – это мог быть и охотник, Даллит ведь тоже способна совершать ошибки. Устал я быть дичью, – сказал вдруг сам себе Марш. – Может, поменяться местами с охотниками? – Мысль казалась по‑детски глупой, они ведь даже не знают, можно ли убить охотника. Тварь, бегавшую с разорванным горлом, вряд ли следует причислять к котообразным. – В следующий раз, мать вашу, я вам головы посрезаю и посмотрю, как вы бегать будете!»

– Может быть, двинемся? – предложил Аратак. – Даже если этот бедняга – дичь, за ним ведь может прийти и охотник.

Медленно, осторожно, стараясь беречь силы, пленники начали спускаться вниз, в постоянном напряжении ожидая возможной засады.

Дэйн думал о встреченном ими мехаре.

– Даже если мы обознались, – сказал наконец Марш, – мы не виноваты! Оба охотника, которых мы встречали, оказались мехарами. И бедняга Клифф ошибся, приняв одного из них за представителя своего собственного клана. У нас есть основания держаться подальше от любого существа, которое имеет хотя бы отдаленное внешнее сходство с нашим погибшим другом.

– А я все‑таки не совсем в этом уверен, – упорствовал Аратак. – Помните, я рассказывал о встрече с ящероподобным в Оружейной палате? Он ведь исчезал подобно тем двум охотникам, которых мы повстречали. Думаю, они все‑таки представители разных народов.

Солнце спускалось. Какие‑то существа нет‑нет да и наблюдали издалека за маленьким отрядом, и один раз Даллит сказала, что чувствует слежку, но никто к ним так и не приблизился.

– Тот факт, что мы передвигаемся группой, – сказал Аратак, – вероятно, заставляет всю прочую дичь считать нас охотниками.

– А последние, в свою очередь, – добавил Дэйн, – выбирают для начала добычу, с которой проще справиться. Тех, кто слабее, или тех, кого можно легко обмануть, как беднягу Клиффа.

Аратак мрачно произнес:

– Если я прав и охотники – представители разных народов, то на твоем месте, Дэйн, я опасался бы приближаться к любому, кто хоть отдаленно похож на человека.