– Ничего. Сидим и ждем. Вам так было сказано? – я обратился к подруге философа. Та с жаром закивала.

– А сколько ждать? – настаивал медик.

Иначе говоря, сколько времени займет восстановление транспортировки. Час? два? три? Я дал Зейдлицу и компании полных четыре часа.

– Так долго… – с тоскою вымолвила старушка.

– Отдыхайте, – сказал я. – И набирайтесь сил.

Галеафы разбрелись по углам. Историчка положила голову на колени философу. Медик заигрывал с сексапильной девицей. Инженер смотрел в потолок и поругивал современных строителей. Старушка тихо рассматривала снимки внуков и правнуков. Она поманила меня пальцем. Я подумал, что она собирается показать мне правнуков. Подошел и присел возле нее.

– Спасибо вам за цветы, – прошептала старушка, глядя мне в глаза доверчивым и благодарным взором. – Это было так трогательно с вашей стороны.

Я взял из ее рук снимок с какой-то темноволосой девушкой. О каких цветах она, черт побери, толкует?

– Да ну что вы, – пробормотал я, – это так, ерунда. А это кто?

– Внучка. Заканчивает колледж.

Вспомнил. Но в тот день на ней был не сиреневый парик, а платиновый. На Терминале Хармаса старушка получила от меня букет мимоз вместо стюардессы Анны.

– Впервые капитан корабля подарил мне цветы, – продолжала она. – Наверное, вы уже тогда знали, кто я.

– Конечно знал.

Нет, так сыграть невозможно. Она действительно принимает меня за Харригана. Повезло. А что остальные? Философ и историчка встретились мне на Земле. С инженером я обсудил неисправности Канала перед транспортировкой. Кастен, скорее всего, следил за мной на Ундине. Девица и медик…

Я посмотрел на новообразовавшуюся парочку. Медик девицу о чем-то расспрашивал, девица смущенно отводила глаза. Я напряг память. Бесполезное занятие: при моей общительности нельзя было гарантировать, что я их никогда не встречал.

Я покинул старушку под тем предлогом, что мне необходимо допросить шпиона.

Услышав меня, Кастен застонал. Я плотно прикрыл дверь и включил фонарь.

– Твое счастье, что у тебя нет насморка.

Он прогудел что-то грозное. Я ответил, что собираюсь отодрать уголок пластыря, но если он только попробует говорить громче, чем я – сейчас, я снова применю бластер – ствол или рукоятку – в зависимости от того, насколько он меня разозлит.

Кастен с пониманием покивал.

– Чего вы добиваетесь? – прошипел он, получив относительную свободу слова.

– Хочу стать галеафом. Когда и где произойдет Передача?

– Если вы здесь, то должны знать.

– Мне нужен точный ответ. Вы планировали взять один из местных кораблей или Передача произойдет непосредственно на Терминале?

Помолчав, он сказал:

– Предлагаю вам достойную сделку.

– Я слушаю. Но запомни, с убийц я беру дороже, чем… – я кивнул в сторону двери.

– Что сделано, то сделано, – сказал он. – Я убил Милна, Стахова и Мак-Магга в силу необходимости. Больше не будет убийств, это я вам обещаю. Передача произойдет до того, как ваши люди восстановят транспортировку. Дайте нам закончить начатое, затем делайте, что хотите.

– Как я могу быть уверен, что ты не причинишь никому вреда?

– Вы вооружены – это раз. Мои руки вы можете оставить связанными. Свяжите руки и остальным, если боитесь. В принципе, вы можете связать всех нас и по рукам и по ногам, но тогда вам самому придется перенести нас туда, куда я укажу.

– Следовательно, – сказал я.