— Ему там тяжело, — говорила Маша. — Русских почти нет, а он человек нелюдимый, очень трудно входит в контакт… Может быть, мы вернемся вместе…

— А ты бы хотела, — спрашивал я, — чтобы он еще на один срок остался?

Она думала, а потом отвечала:

— Наверное…

— Ты хочешь послушать дальше про молодого человека?

— А там интересно?

— Где?

— Ну, в повести…

— Не знаю, послушай.

Она прижимает трубку телефона к уху и, сказав, что очень хочется есть, а взять негде, слушает.

— Как-то молодой человек, — начал я, — отправился в парк. Дело было опять вечером. Он увидел светящееся окошко в спортзале. Оно манит к себе своим матовым светом, закрашенное густой белой краской. Кто-то заботливый давным-давно прокорябал изнутри маленькие дырочки монеткой, а кто-то совсем недавно подставил под окошко ящики. Молодой человек забирается на один из них и заглядывает в дырочку.

Он видит уставшие, блестящие от пота лица, собранные на затылках волосы, мокрые, в разводах соли майки, натруженные руки… Майки остаются на стульях, и спортсменки подставляют маленькие крепкие груди под упругие струи душа, широко расставив мощные ноги, открыв рот, чтобы побольше ухватить перегревшегося воздуха… И вдруг молодой человек чувствует, как на его плечо опускается чья-то рука… Он в ожидании удара… Какой-то мужчина крепко сжимает его запястье, ведет куда-то за руку… Стыд обжигает его живот. Стыд за то, что этот поймавший его у окна мужчина, вероятно, и не догадывается, что не похотливый интерес прижал его к стеклу, что молодой человек в поисках нетоскующих лиц, что он сам в тоске, что перманентно болен суицидом и ищет картин светлых и радостных.

Мужчина увлекает молодого человека к машине, сажает рядом, включает зажигание и, не торопясь, ведет машину с места.

Молодой человек не знал, как будет объяснять свой поступок в милиции или еще где, если в таковые места его доставят. Но удачливый охотник вел машину долго. Они проезжали кварталы, целые районы — спящие и темные, и при желании отделение милиции можно было найти ближе к месту происшествия, так что молодой человек на время успокоился… Потом подумал, что его могут отвезти в какое-нибудь отдаленное, пустынное место и ударить тяжелым по голове, а защищаться будет нелегко — у него сломана рука… В кармане лежит найденный в парке нож — память об отце… Он вновь заволновался.

— Все хорошо, — вдруг сказал мужчина. — Все хорошо.

Как оказалось, они ехали к нему домой. Он жил на шестом этаже старого дома с лифтом, поднимающим медленно и пружиняще. Молодой человек заметил, что в квартире мужчине стало ненадолго плохо — он сел в кресло и незаметно тер сердце, спрятанное за широкой грудью. Потом спросил, опять неожиданно:

— Вам интересно в таком возрасте смотреть за женщинами?

— Нет, — ответил молодой человек.

— Тогда зачем?

— Не знаю.

Мужчине было лет пятьдесят — пятьдесят пять. Он сидел и поглаживал правой рукой подлокотник кресла. Это было его привычкой, потому что материал на одном из подлокотников был истерт, когда другой была почти новым.

— Вы иголки вставьте, — посоветовал молодой человек. — Острием вверх.

Мужчина с удивлением посмотрел на него.

— Избавитесь от привычки.

Мужчина посмотрел на свою руку с изящным зеленого камня перстнем на указательном пальце и сказал:

— Мне не мешает.

Он сед, у него аккуратно уложены волосы, небольшие залысины со взбухшими венами.