— Кое-какие из костей обнаружены на землях, которыми владел ваш доверитель Джон Беллингэм, — нюанс, по-моему, весьма важный.

— Неужели? — удивился мистер Джеллико, поправляя очки. — Категорически не согласен. Обнаружение человеческих останков навлекает подозрения на землевладельца или арендатора — что именно они спрятали их там. Но в нашем случае это немыслимо. Человек не может скрыть фрагменты своего же тела.

— Разумеется, Беллингэм не прятал свои кости, но некоторые из них нашли в его поместье. Совпадение?

— Опять-таки не понимаю вас, — вздохнул мистер Джеллико. — К чему вы клоните? Убийцы, расчленяющие тела, настолько щепетильны, что зарывают отдельные куски в землю своих жертв? Так, что ли? Подобный ритуал мне неизвестен, поэтому я скептически отношусь к вашим доводам. Кроме того, я читал, что лишь один фрагмент тела нашли в поместье мистера Беллингэма, а остальные были разбросаны на весьма обширной территории. Как же согласуется такой факт с вашим предположением?

— Никак. Но у меня есть еще одно важное наблюдение. Скелет левой руки жертвы нашли в Сидкапе, а он расположен рядом с Элтемом, где в последний раз видели мистера Беллингэма живым.

— Ну и что? Почему вы связываете кости именно с этим местом, а не с каким-нибудь другим, где их тоже обнаружили?

— По-моему, — ответил я, немного сбитый с толку, — все указывает на то, что злодей, который спрятал их там, начал с окрестностей Элтема, где пропал ваш клиент.

Мистер Джеллико поморщился:

— Вы смешиваете очередность находок с тем порядком, в котором зарыли кости. Где доказательства того, что останки, найденные в Сидкапе, были погребены там раньше, чем остальные, обнаруженные в других местах?

— Нет таких доказательств, — пожал я плечами.

— В таком случае, — заключил Джеллико, — ваше утверждение, будто убийца начал с окрестностей Элтема, не состоятельно.

Подумав, я вынужден был признать, что моя теория довольно шаткая. Выпустив последний заряд в этом неравном бою, я счел своевременным переменить тему.

— На днях я посетил Британский музей, — сообщил я, — и видел последний дар мистера Беллингэма. Экспонаты эффектно расставлены в центре зала.

— Да, я доволен их расположением. Уверен, мой старый друг порадовался бы. Глядя на них, я мечтаю, чтобы и он ими полюбовался. Может, в конце концов так и случится.

— Надеюсь, — искренне произнес я. — Вы ведь увлечены египтологией?

— Чрезвычайно, — ответил мистер Джеллико с живостью, на какую я не считал его способным. — Какой захватывающий предмет! Восходящая к младенчеству человеческой расы древняя цивилизация сохранилась нам в назидание в незыблемых монументах, словно муха, застывшая в янтаре. Все, связанное с Египтом, полно торжественности. Его окружает атмосфера чего-то постоянного, устойчивого, презирающего время и перемены. И место, и народ, и памятники — все свидетельствует о вечности.

Меня поразил всплеск красноречия со стороны черствого, немногословного адвоката. Энтузиазм превратил «сухаря» в сердечного человека, что не могло не вызвать симпатии, и я не замедлил этим воспользоваться.

— Однако, — сказал я, — с веками этот народ все-таки менялся.

— Конечно, народ, сражавшийся с Камбисом, уже не тот, который пришел в Египет пять тысяч лет назад. На протяжении пятидесяти столетий кровь гиксосов, сирийцев, эфиопов, хеттов и еще неизвестно скольких рас смешивалась с кровью египтян.