— А меня не будут?

Третьяков посмотрел все так же строго.

— Может, и будут. По нашим протоколам.

Самойлович сорвался со стула.

— Вы меня преступником считаете?

— Мы разберемся.

Третьяков тоже встал.

— В чем вы разберетесь?

— Под вашей крышей жил преступник.

— Откуда ж я мог знать? Если даже вы не знали!

Третьяков не откликнулся на выпад. Продолжил спокойно:

— Под вашей крышей он встречался с другим преступником.

— Это нужно доказать.

— Не исключено, что не без вашего содействия встречался. Вот в чем будем разбираться. Вам ясно?

— Зачем вы так говорите? Это же всё ваши предположения.

— Будут и факты. А пока до свидания.

— А я хотел как лучше.

— Тогда вспоминайте, был Техник или не был.

— Опять вы про этого бандита.

Третьяков молча вышел и направился к автомобилю.

Почти светало, но домой ехать было еще рано.

В служебном кабинете его ждал Шумов.

Кладя фуражку на шкаф, Третьяков прежде всего спросил:

— Ну, что доктора?

— Разрыв сердца.

— Надо ж. Что теперь?

— Лучше бы этот человек остался в живых.

— Открыл Америку. Ты мне вот что скажи. Как, по-твоему, Техник себя теперь поведет?

— А он узнает?

— Наверняка. Самойлович оповестит. И содержание письма доложит. Он же, как Моисей. Всех одним хлебом накормить хочет. И ублажить. Если не нас, так Техника.

— А если его изолировать?

— Тогда Техник совсем всполошится. Может быть, скроется даже. Нет, Самойловича сейчас брать нельзя. Нужно исходить из того, что Техник узнает и о смерти Волкова, и о письме.

— По логике, он должен отказаться от нападения на «Пролетарий».

— По логике…

Третьяков подошел к окну, открыл одну раму. Где-то недалеко прогорланил петух.

— Живут же люди. Курей водят. Яички у них на завтрак свеженькие…

— Но может и не отказаться.

— Почему?

— То есть лично, конечно, не пойдет, а вот бандой рискнуть может.

— Это ты, брат, утешаешься.

— Считаете, что Волков наши планы сорвал?

— Не Волков. Обстоятельства сложились. А Волков как раз немало для нас полезного написал. Давай-ка раскинем, что мы узнали. Существует подполковник, скорее всего руководитель организации, которую мы ищем. Волков был в его подчинении. Он же задумал план «изъятия ценностей», который изложил в письменном виде и вручил подполковнику. Подполковник к реализации плана по каким-то соображениям подключил Техника. Чувствуешь смычку? Но такая смычка щепетильному Волкову пришлась не по душе. Он намеревался покончить с собой, но господь поторопился и призвал его на несколько минут раньше. Из-за этой спешки мы и не имеем адреса на конверте…

— Могли и письма не иметь, — резонно заметил Шумов.

— Тоже верно. Не будем бога гневить, хоть мы его и отменили. Письмо дает нам много. Адреса, правда, нет, зато приятельница твоя есть, а вернее, неприятельница. Она на адресата и выведет. Так что считай, наш план уже наполовину сработал. Если даже они теперь не клюнут на пароход, мы их истинную цель знаем.

— Ценности?

— Конечно.

— А вы понимаете, что это за ценности?

— Тут двух мнений быть не может.