Неподалеку от самой базы находилась отлично оборудованная посадочная площадка – как‑никак транспортные корабли наведывались в этот мир с частотой раз в два месяца, чтобы забрать продукцию обогатительного предприятия. За широким бетонным полем надзирала диспетчерская вышка, управляемая компьютером почти без вмешательства человека. Сбоку от нее поднимались два металлически‑блестящих ангара, скрывавших атмосферные летательные аппараты и один‑единственный челнок, способный летать в космосе. Вертолеты служили для проведения геологических разведок на материке и отслеживания странных процессов, иногда происходящих в атмосфере Геона.

В данный момент поле занимали два корабля, никоим образом не относящихся к европейским металлургическим фирмам или военным патрульным кораблям, изредка навещавшим крупные поселения людей. В центре небольшого порта громоздился рейдер с выведенным на борту белой краской странным названием "Шейх‑уль‑Аллах" – представитель вымирающей породы кораблей, построенных в тридцатых годах нынешнего века.

Вообще‑то около пятнадцати лет назад, еще до Азиатской войны, этот корабль назывался "Олимпик" и принадлежал одной из подставных британских фирм, занимавшихся контрабандой в пределах Солнечной системы. В один прекрасный день "Олим‑пик" был продан некоему обеспеченному господину с европейским именем, но центральноазиатской физиономией, а затем исчез из поля зрения инспекторов регистра ООН. Лишь очень немногие руководители тайных служб государств Земли знали о существовании "Олимпика‑Шейха", оборудованного новыми двигателями и более современным бортовым компьютером. Переименованный рейдер стал одним из немногих кораблей, оставшихся в распоряжении "Нового Джихада".

"Шейх‑уль‑Аллах" был не просто развалюхой, а корытом из корыт. Несколько десятилетий напряженной эксплуатации оставили на нем неизгладимые следы – ржавый и побитый метеорными осколками корпус, шрамы от плазменных разрядов, помутневшие стекла иллюминаторов... Заслуженная галоша, которой самое место на свалке.

Рядом с "Шейхом" "Юлий Цезарь" смотрелся как холеный породистый щенок, усевшийся бок о бок с облезлой помойной шавкой. Казаков, после приземления на Геоне, как следует рассмотрев соседа по посадочной площадке в иллюминатор, что‑то презрительно проворчал о том, что, мол, "тяжела и неказиста жизнь простого террориста". Маша с Гильгофом только ухмыльнулись и, не сговариваясь, многозначительно похлопали по бежевой пластиковой обшивке стен шикарного "Цезаря".

В другой ситуации приземление рядом, буквально на одно и то же поле, с кораблем потенциального противника выглядело бы беспримерной наглостью и безрассудством. Однако Фарелл мягко посадил "Цезарь" на белоснежные бетонные плиты, получил от мозга корабля вежливое "Большое спасибо за хороший полет" и одним движением пальца отстегнул ремень безопасности. Пилот знал, что бояться нечего. По крайней мере пока.

Полет от Сциллы до Геона занял всего четверо полных суток, или пять тысяч семьсот шестьдесят минут. Корабль был не только удобен, но и невероятно быстроходен – обычный военный рейдер преодолел бы немыслимое расстояние между созвездиями Феникс (которое можно увидеть в южном полушарии Земли) и Дракон (в северо‑западном) за гораздо больший срок.

"Цезарь" не оплошал и в истории с догонявшей корабль ракетой. Умная машина с точностью до секунды рассчитала свои возможности вкупе с ресурсами двигателей, и прыжок через световой барьер состоялся лишь за несколько мгновений до взрыва.