После небольшой заминки штурман наведения переспросил:

— Я вас не понимаю, двести тридцать первый. Что значит «гость»?

— К нам приближается летательный аппарат, опознанный системой как свой, — принялся терпеливо растолковывать Громов. — Но мы никого не ждем…

— В вашей зоне нет посторонних самолетов, — сказал штурман. — Только вы, двести тридцать первый, и ваш ведомый — двести тридцать второй.

— Как нет? У вас с локатором в порядке?

— Не морочьте мне голову, двести тридцать первый, — в голосе штурмана послышалось раздражение; прибалтийский акцент заметно усилился. — С локатором у нас всё в порядке.

— Действительно НЛО, — подытожил голос Беленков. — Никогда их раньше не видел — интересно…

— Ничего интересного, — высказал свое мнение Громов.

Он напряженно следил за приборами. Неопознанный объект изменил курс. Теперь он двигался строго на юг, обходя зону, где кружили два истребителя.

— Штурман, вы до сих пор ничего не видите?

— Ничего, двести тридцать первый. Кроме вас, в приграничной зоне никого нет.

«Если на клетке с тигром написано „Заяц", не верь глазам своим», — к месту или не к месту вспомнился Громову общеизвестный афоризм.

НЛО снова изменил курс.

— В переднюю полусферу заходит, — сообщил Беленков. — И высоту вроде уравнивает.

— Вижу, — отозвался майор.

— Что будем делать?

— Не знаю. «Земля» его не видит. Мистика какая-то.

— Ну это по вашей части, Константин Кириллович.

— Что за намеки, лейтенант?

— Прошу прощения, товарищ майор.

Пустопорожняя болтовня между двумя пилотами могла бы продолжаться еще долго, но тут Громова окликнул штурман наведения:

— Двести тридцать первый, сообщите ваши координаты. Двести тридцать первый, где вы? Сообщите ваши координаты.

— Чем дальше, тем страньше, — перефразировал майор слова Алисы Харгривс[13]. — Теперь и я с экранов пропал.

Ситуация нравилась ему всё меньше и меньше.

— База, говорит двести тридцать первый. Я нахожусь в приграничной зоне. Координаты… — продиктовать координаты Громов не успел, потому что как раз в этот момент понял, что его не слышат.

— Двести тридцать первый, — продолжал бубнить штурман. — Двести тридцать первый, где вы? Сообщите ваши координаты.

Майор еще раз окинул приборную панель придирчивым взглядом. Нет, никаких неисправностей вроде бы нет.

— Ведомый, — обратился он к Беленкову, — попробуй ты, что ли, поговорить с землей? У меня с дальней связью неполадки, а система молчит.

— Понял, командир, — откликнулся лейтенант. И тут началось. Взвыла сирена оповещения. От НЛО, шедшего навстречу истребителям на расстоянии чуть более сорока километров, вдруг отделилась хорошо различимая на экране радиолокатора точка. Ракета! Это же ракета, черт вас побери!

Громов положил «МиГ» на правое крыло, уходя в сторону. О ведомом в этот момент он не думал, полагая, что тот будет делать то же самое. Громов не учел, что Беленков еще очень молод, что он недавно в части и является летчиком третьего класса, то есть не сдал еще положенные нормативы. Громов забыл, что молодой лейтенант ни разу не участвовал во всамделешном бою. Откуда ему? Ни в Афганистан, ни в Чечню он не попал. Итог; Громов не подумал, не учел, забыл да и просто растерялся, и его ошибка стоила Беленкову жизни.