Как ни странно, Черный Пес с живым интересом отнесся к информации о появлении в городе американского агента, уполномоченного вести с ним переговоры. Глава военной разведки устроил Ивану Ивановичу допрос с пристрастием. И на турецком языке.

Как агент выглядел? Как представился? Как зарегистрировался? В какой момент признался, что является агентом ЦРУ? В какой момент впервые прозвучало имя Черного Пса? В каких местах они встречались? Более двух сотен вопросов, задаваемых в ошеломляющем темпе.

Впрочем, Ивана Ивановича в свое время научили держать удар, не изменяясь в лице, и легенда была принята без замечаний.

— И все-таки есть у меня подозрение, что это не американец, — признался Черный Пес, подводя итоги.

— А кто? — позволил себе вопрос Иван Иванович. Черный Пес покачал убеленной сединами головой, покопался в кармане своего засаленного «ветеранского» пиджака, извлек платок, шумно высморкался (в Заполярье он постоянно страдал от простуды — климат был не по нему) и сказал:

— Русский. Из «безопасности».

— Но как мы это проверим?

Вопрос был уместен. Досье на сотрудников ФСБ Мурманска и окрестностей собиралось медленно, и сбор этот был сопряжен с большими опасностями. Честно признаться, это досье содержало информацию всего на десятерых сотрудников, включая покойного Маканина.

— Очень просто, эздий[37], мы возьмем его в заложники.

— Но это против правил! — вскричал Иван Иванович, которого еще в турецкой разведшколе учили, что и у шпионов существуют неписаные правила, преступать которые себе во вред.

— Для нас есть одно правило, — сказал Черный Пес, постукивая тростью, — и это правило гласит: мы должны победить. И поторопись, — поднажал Черный Пес на Ивана Ивановича. — Если все-таки они американцы, я хочу переговорить с ними как можно скорее…

* * *

По дороге домой из таксофона Иван Иванович связался с американским агентом. Несколько условленных фраз — и встреча была назначена.

Дома Иван Иванович прибрался, наскоро перекусил. А уходя, собрал все свои кактусы и с наслаждением выбросил их в мусоропровод.

* * *

(Мурманск, декабрь 1998 года)

Штаб Черного Пса, откуда он руководил строительством базы на Святом Носу, осуществлял необходимые закупки и координировал деятельность резидентуры; располагался он на азербайджанском траулере, пришвартованном в Мишуках, что от Мурманска по другую сторону залива. Добраться туда можно было только на рейсовом катере, который ходил редко, но зато без опозданий.

Всю дорогу до Мишуков «представители ЦРУ» помалкивали, не обменявшись и парой фраз. Напарник американского агента (как окрестил его для себя Иван Иванович) был одет довольно скромно, а потому определить его социальный статус не представлялось возможным — с равным успехом он мог оказаться и очень «важным человеком», и «мальчиком на побегушках». Впрочем, в его движениях чувствовалась военная выправка, а значит, он имел как минимум звание сержанта. Лицо «напарник» скрывал за большими очками с темными стеклами.

На причале в Мишуках троицу поджидали охранники Черного Пса. Они быстро обыскали гостей и, не найдя оружия, сопроводили их на траулер.

Для ведения переговорного процесса расположились в кубрике — единственном более или менее просторном помещении траулера. Сначала Черный Пес завел разговор на отвлеченные темы.

— Когда вы прибыли в Мурманск? — спрашивал он. — Вам здесь нравится? Что вы думаете о русских?

Он излучал и демонстрировал такую благожелательность, что даже отставил в сторону свою страшную черную трость.