Володя запер квартиру вместе с «гостями» и вышел на улицу. Он жил с Иринкой в одном доме, только в разных парадных, и теперь требовалось лишь пересечь двор, чтобы попасть на нужную лестницу дома, стоявшего напротив, откуда Володя и хотел показать картину Белорусу и Киту. Вот они уже вошли в подъезд, поднялись на четвертый этаж (именно отсюда, как предполагал Володя, было видно полотно лучше всего), и Володя стал наводить бинокль на окно квартиры Иринки.

Разыскать нужное окно удалось ему не сразу, и Володя в душе перетрусил, испугавшись того, что не сумеет убедить претендентов на «Святого Иеронима» в том, что полотно висит у девочки. Наконец по желтым портьерам, откинутым к краям окна, мальчику удалось угадать окно Ирининой квартиры. Володя порезче настроил бинокль, довольно сильный, десятикратный, купленный когда-то отцом, и вдруг «поймал» картину. Да, это был «Иероним», хотя с большого расстояния детали расплывались, потому что стена квартиры оказалась неосвещенной. Однако Володя радостно воскликнул:

— Ну вот, посмотрите-ка! Это же «Иероним»! — и передал бинокль Белорусу. — Ищите второе окно от трубы на четвертом этаже. — И добавил вполголоса: — А еще пальцы выкручивали!

— Да тебе не только пальцы, а ноги вывернуть надо, — заметил Кит, а Белорус уже искал окно.

— Не вижу ничего! Где «Иероним»? — сердился он. — А, вот, нашел, на самом деле вижу, висит! Только ведь черт его знает — может, это репродукция какая-нибудь висит, не проверишь же!

— Да какая там репродукция! — обижался Володя. — Зачем я стал бы репродукцию дарить, смеетесь!

Посмотрел в бинокль и Кит, покрутил лысоватой головой и сказал:

— А ить действительно, вроде «Иероним», а кто его знает, что это на самом деле? В общем, проверить надо...

— Как же проверить? — задумчиво спросил Белорус, садясь на подоконник. — Ты, Володя, можешь вынести нам эту картину?

— Да как же я ее вынесу? — очень удивился Володя. — Разве у меня есть ключ? Да и не стану я красть подарок...

— Понятно... — кивнул Белорус. — А в квартире с этой Ирой кто еще живет?

— Отец живет, только отец. Он днем обычно на работе.

— А сама Ирина?

— Ирина в школе, до четырех часов...

— У них есть сигнализация? — сурово спросил Кит. — Подключены они?

Володя сперва не понял, а потом отрицательно замотал головой:

— Да где там! У них и красть-то нечего, живут небогато. Отец — младший научный в лаборатории. Откуда у них сигнализация?

— Дверь двойная? — продолжал «профессиональный» разговор соратник Белоруса.

— Нет, вроде одна там дверь, — задумался Володя. — Ну да, конечно, тонкая такая и один замочек, французский, кажется. А вы что хотите?..

— Не твоего ума тут дело! — прикрикнул на него Кит. — Говори номер той квартиры, быстро говори!

— Шестьдесят четыре! — сказал Володя и для виду задрожал. Точно догадался о намерении Кита. — Так вы хотите сами дверь открыть? Да разве можно, а вдруг вернется отец Ирины?

Володю не слушали. Кит обратился к Белорусу, и желваки гуляли по его лицу:

— Петро, ну-ка отвези меня на хату. Инструменты только заберу и сразу же назад, сюда. Пока девчонка в школе, пройдем в квартирку и картиночку возьмем, все проще-простого. Чего нам дожидаться?

Володя видел, что Белорус сомневается. Он, бывший работник культуры, интеллигент, понятно, был против квартирных краж, но делать было нечего и приходилось чем-то поступаться.