- Работа не волк, в лес не убежит, - пробормотал он. - Пока чаю не напьюсь, никакой пряжи, пусть Ягуся хоть на уши встанет.

    Приняв такое решение, Гена наполнил пузатую чашку ароматным чаем и на грохот в печной трубе даже головы не повернул. Только снова вздохнул и потянулся к ватрушке. В печи кто-то заворочался и принялся колотить в печную заслонку.

    - Лети назад и зайди через дверь, как положено. - Гена вытянул зеленые губы, свернул их трубочкой и осторожно подул на чай.

    - Гена, поимей совесть! - вздохнул невидимый собеседник. - Можно подумать, ты не знаешь, что уважающая себя ведьма признает только одну дверь - печную трубу!

    - А уважающий себя домовой не позволит хозяевам пачкать пол сажей. Гена невозмутимо отхлебнул из чашки. - Вкусно, - причмокнул он от удовольствия.

    - Я его, можно сказать, из болота за уши вытащила, - послышалось сердитое бормотание в печи, - из грязи в князи, так сказать, а он... - В печи опять завозились, труба загрохотала.

    - Тоже мне честь великая, - фыркнул Гена и строго добавил: - Ноги у порога вытри!

    Снаружи послышалось шарканье, дверь открылась, и в избушку вошла всклокоченная старуха в грязной, вымазанной сажей одежде. В руках ведьма держала не менее всклокоченную и грязную метлу с прилипшей к ней соломенной трухой.

    - Опять крышу зацепила, - вздохнул Гена, - а ремонтировать кто будет? Сколько раз говорил - черепицей крыть надо! И метлу сюда приволокла. Что, за порогом оставить нельзя?

    - А сопрут? - воинственно вопросила ведьма.

    - Кто, медведи? Очень она им нужна. А человеческим духом вокруг версты на три не пахнет. Всех распугала. - Гена наконец соизволил повернуться к Яге. - За порог эту грязь!

    - Это не грязь, а мой конь боевой! - решительно заявила Яга, вскочила на метлу и, сделав пару лихих виражей по горнице, подлетела к печке.

    - Тогда место ему в стойле, - флегматично хмыкнул домовой.

    - Вот его стойло! - отрезала ведьма, пристраивая метлу за печку, и задернула шторку.

    - Чистая работа, - одобрил домовой, оглядывая пол. - Ни одной угольной крошки не оставила.

    - Опыт. Более трехсот лет летного стажа что-то да значат... - За шторкой послышалась возня и звяканье рукомойника. Баба Яга готовилась к трапезе.

    - И так каждый день. И зачем тебе это? - недоуменно протянул Гена.

    - Ностальгия. Тебе этого не понять, зелененький ты мой. Нет в тебе романтики! Ты у меня прагматик до мозга костей.

    - Ностальгия, - фыркнул домовой, - атавизм это, а не ностальгия. А от твоей романтики у меня все руки в волдырях. Каждый день ворох стирки. Хоть бы дождь пошел, что ли!

    Из-за печки послышался смех.

    - На нелетную погоду не рассчитывай. Метеопрогноз для тебя неутешителен. Еще седмицы три жара продержится.

    Шторка распахнулась. Грязной, всклокоченной старухи как не бывало. Ягу было не узнать. Чистый, опрятный сарафан, из-под кокошника на голове виднелись тщательно причесанные волосы, на ногах красные сафьяновые сапожки.

    - Ну и как я смотрюсь? - кокетливо поинтересовалась Яга.

    - На носу горбинку в другую сторону вправить, и хоть сейчас под венец, - хрюкнул Гена.

    Гена утрировал. Нос у Яги был нормальный, и небольшая горбинка на нем внешности ей не портила. Просто по утрам он всегда был не в духе, если накануне ему приходилось мяукать.

    - Нет, Гена, выше лакея тебе в этой жизни не подняться. В приличном доме и в лакеи не возьмут.