На "Доброй Тете" проблема в итоге решилась просто — фиксатор я отжал гильзой от крупнокалиберного "виккерса". Здесь подходящей гильзы не было, как и лишней руки, чтобы двумя удерживать пистолет, а третьейвыкручивать втулку. В четыре руки — и то у нас получилось только с третьей попытки. Учитывая, как мы при этом растрепались и запыхались, уверен, товарищи за дверью наверняка подумают что-то неприличное.

— Зачем ты это делаешь?! — Тереса отложила снятую втулку и вытерла со лба пот… точнее размазала смесь из пота и сажи.

— Хочу точно знать, что летчики там пауков не разводили.

— Это именно сейчас так важно?

— Sí, mi amor[1], я ведь с этими железками к черту в пасть полезу.

Я был готов к разной реакции, но вот порывистого чмока в щеку… тут же перешедшего в нечто более глубокое и продолжительное… ну, не то, чтобы совсем не ожидал, но считал маловероятным.

Оторваться друг от друга мы смогли примерно минуту спустя и очень неохотно.

— Все-таки не можешь усидеть в тылу… мой герой…

— Героем я мечтал быть в детстве, — возразил я, снимая щечки с "астры", — А вот потом….

— … поумнел?

— Нет. Пришлось им стать. И знаешь, мне совершенно не понравилось.

Стать героем, в общем-то, бывает не так уж сложно. Иногда достаточно просто делать что надо и при этом не умереть, как большая часть окружающих. Самое тяжелое случается потом, когда приходит по-настоящему большая беда и все начинают смотреть на тебя: "сделай какое-нибудь чудо, ты же герой". А ты смотришь на них и понимаешь, что сделать ничего уже нельзя…

— На поперечной улице стоят две расстрелянные машины, пикап и легковушка. Надо снять с них шины… или пусть вместе с колесами открутят… и облить чем-то легко воспламеняемым. Керосин, бензин, спирт… что-то наверняка найдется. Главное в хорошем фокусе — напустить побольше дыма в глаза публике.

***

— Даже здесь воняет! — Князь демонстративно прикрыл нос рукавом пиджака. — Что за дрянь!

— Запах есть, да и только, — возразил Минц прежде, чем я сам успел открыть рот. — Ветра же почти нет, дым особо не расползается.

— Все равно дрянь, — проворчал Их Сиятельство, но руку от лица убрал. — Скорей бы они уже стрелять начали.

— Еще минута, — я не глядел на часы, хватало и тех, что на висках тикали. Сложно поверить, что вчера примерно в это же время мы с Тересой сидели в летнем кафе, на мне был пижонский светлый пиджак, а на столике холодная кава. Пожалуй, как раз пиджака мне больше всего не хватало. В рабочем комбинезоне под полуденным солнцем ощущения были примерно как в преисподней на сковородке. Были бы у него брюки отдельно, я бы в майке отправился воевать, но вот в майке и кальсонах геройствовать как-то не с руки. Надо было все-таки настоять на переносе атаки на вечер. Осажденные бы помаялись, понервничали… да вообще, воевать в разгар сиесты, это не по-испански.

— Началось…

В первом залпе грохнуло стволов пятнадцать, во втором — примерно с дюжину. Дальше началась пальба вразнобой. К моему вящему удивлению, большую часть фонтанчиков штукатурки пули выбивали на уровне окон первого этажа — и это несмотря на дымовую завесу, через которую разве что контуры здания смутно видно.