|
- Господин Тихий, - сказал Трюрли, усевшись за письменный стол, - показания доктора Кюссмиха совершенно изменили ситуацию. - Вы полагаете? Потому что они были ложными? Он оклеветал меня? Адвокат сморщился, словно услышал что-то непристойное. - Вы находитесь у адвоката, а не в зале суда. Клевета, - нет, вы только подумайте! Уж не хотите ли вы сказать, господин Тихий, что доктор Кюссмих ни с того ни с сего, ради ваших прекрасных глаз подарил вам объект стоимостью восемьдесят три миллиона швейцарских франков? - О стоимости речи не было... - пробормотал я, - и... и с этим вот вы пришли ко мне... - Я сделал то, что поручил мне мой клиент, - сказал Трюрли. Глаза у него были голубые, как у профессора, но далеко не столь симпатичные. - Как же так... Вы хотите сказать, что вручили мне эту дарственную с задней мыслью? - Мои мысли тут не при чем; это область моей психики, которая правосудию безразлична. Итак, вы пытаетесь утверждать, что приняли в дар от совершенно незнакомого вам человека восемьдесят три миллиона без всяких укрытых соображений? - Да что вы тут такое говорите, - начал было я, распаляясь гневом, но он уставил на меня свой палец, как револьвер. - Извините, но теперь я говорю. Если бы судей набрали со школьной скамьи, возможно, они приняли бы ваши показания за чистую монету; но на это рассчитывать не приходится. Подумать только! Человек, о котором вы даже не слышали, дарит вам восемьдесят три миллиона, потому что, видите ли, когда-то с удовольствием прочел книжку, которую вам заблагорассудилось сочинить? И суд должен в это поверить? Адвокат достал из роскошной шкатулки сигарету и закурил ее от стоявшей возле чернильницы золотой зажигалки. - Может быть, вы объясните мне, в чем дело? - сказал я, стараясь сохранять хотя бы наружное спокойствие. - Что угодно господину Кюссмиху? Чтобы я разделил с ним тюремную камеру? - Доктор Кюссмих будет очищен от всех предъявленных ему ложных обвинений, - произнес адвокат Трюрли, выдыхая дым в мою сторону, словно хотел отогнать назойливое насекомое. - Боюсь, в камере вам придется сидеть одному. - Погодите. - Я все еще ничего не понимал. - Он подарил мне замок... зачем? Он хочет взять его обратно? Адвокат важно кивнул. - Так какого черта было дарить? Ведь я не просил, я не знал - а-а-а... он боялся, что на замок наложат арест, конфискуют, да? Лицо адвоката не дрогнуло, но у меня словно шоры упали с глаз. - Ладно, - сказал я воинственно, - однако замок все еще мой, мой по закону... - Не думаю, что вам это что-нибудь даст, ответил он равнодушно. - Дарственная настолько невероятна, что признать ее недействительной - пустячное дело. - Понимаю, поэтому он дал ложные показания... но если судьи в это поверят, он у них запоет... - Не знаю, что вы понимаете под словом "запоет", - сказал Трюрли. - Истцы давно уже вели дело к судебному процессу. Об этом знает каждый, кто читает газеты. Доктор Кюссмих находился в нелегком положении, поскольку первое заключение экспертов оказалось не в пользу "Мильмиля". Вы использовали его минутную слабость, душевный кризис, вызванный тревогой за благосостояние семьи. Он поступил вопреки моему совету, - я убеждал его, что правда восторжествует и мы выиграем процесс. Так оно и будет. Поэтому дело не дойдет до ареста имущества для взыскания суммы иска. |
