|
Она вспомнила о рассуждениях Зейна в то время, когда он и она были красивыми. — То есть как поумнеть? — Вот именно. Мама поняла, что не нужно стремиться удалять микротравмы. Нужно только стимулировать мозг, чтобы он работал, игнорируя наличие микротравм. Вот почему новое лекарство намного безопаснее и действует так быстро. — Он говорил скороговоркой, его глаза разгорелись от волнения. — Вот почему нам удалось все так изменить в Диего всего за пару месяцев. Из-за того, что ты нам показала. — Значит, это я виновата в том, что там люди оборачивают мизинцы змейками? Блеск. — Винить тебя можно только в том, что они обрели свободу, Тэлли. В том, что одурманивающим операциям пришел конец. — Конец пришел Диего — вот как надо было сказать. — Тэлли горько рассмеялась. — Как только Кейбл там все приберет к рукам, они сильно пожалеют, что скушали маленькие капсулы, изготовленные твоей мамочкой. — Послушай, Тэлли. Доктор Кейбл слабее, чем ты думаешь. — Дэвид наклонился к Тэлли. — Вот самое главное, что я тебе должен сказать: после того как в Диего заработала Новая система, нам стали помогать некоторые из местных промышленных менеджеров. Массовая проекция. За последний месяц мы контрабандой доставили в Нью-Красотаун двести тысяч лечебных капсул. Если тебе удастся выбить Комиссию по чрезвычайным ситуациям из колеи хотя бы на пару дней, твой город начнет меняться. Только страх мешает тому, чтобы там тоже воцарилась Новая система. — Страх перед теми, кто напал на Арсенал, ты хочешь сказать. — Тэлли вздохнула. — Опять я во всем виновата. — Может быть. Но если ты сумеешь прогнать страх, все города на планете призадумаются. — Дэвид взял Тэлли за руку. — Ты не просто прекращаешь войну, Тэлли. Ты сможешь исправить все. — Или все испортить. Никто не задумывался о том, что станет с дикой природой, если все сразу исцелятся? — Она покачала головой. — Я знаю только одно: я должна остановить эту войну. — Мир меняется, Тэлли, — улыбнулся Дэвид. — Это сделала ты. Тэлли отстранилась. Некоторое время она молчала. Что бы она ни сказала, Дэвид наверняка разразился бы речью о том, какая она замечательная. А она себя такой не чувствовала. Она просто ужасно устала. Дэвид, похоже, был счастлив. Он радовался тому, что сидит рядом с ней, и, наверное, думал, что его слова действуют на нее. Но ее молчание означало только одно: она была полностью опустошена, она просто не в силах была вымолвить ни слова. Для Тэлли Янгблад война пришла и ушла, оставив после себя дымящиеся руины. Она ничего не могла исправить по одной простой причине: единственного человека, который был ей небезразличен, не было в живых… Мэдди могла излечить всех пустоголовых красавцев на свете, а воскресить Зейна было невозможно. Но один вопрос не давал Тэлли покоя. — Так ты хочешь сказать, что твоя мать теперь ко мне хорошо относится? Дэвид улыбнулся: — Она наконец поняла, как ты важна. Для будущего. И для меня. — Не говори таких слов. Насчет тебя и меня, — возразила Тэлли. — Прости, Тэлли. Но это правда. — Твой отец погиб из-за меня, Дэвид. Из-за того, что я предала Дым. Он медленно повел головой из стороны в сторону. |
