|
В то же время я краем уха слышал и болтовню моряков. – Ты сомневаешься? – повторил Прозрачный. – Тебе не понравился Френсис Дрейк и ты уже не хочешь отдавать ему дельфина? – Не хочу, – одними губами шепнул я. – Он жадный и подлый человек. – Лишь страх делает его таким. Страх и неверие в себя. Поверь, Дрейк талантлив и расчетлив одновременно. Он любит море и любит свою страну. Да, он любит и деньги… Но честолюбие – вот его настоящая страсть. Сейчас ему трудно, он понимает, что добиться большего просто не в силах. Экспедиция, на которую он очень рассчитывал, не принесла ему ни денег, ни славы. – Но он хочет напасть на тех, кто помог ему! – Я знаю о людях несравнимо больше, чем ты или кто то другой из живущих на земле. Дрейк искренне благодарен судьбе за спасение. Именно судьбе. А Кристин – нет. Она скорее унизила его, легко разделавшись с испанцами. Для вас это было слишком просто… И Дрейк слишком умен, чтобы поверить хоть единому вашему слову. – Все равно у меня нет возможности передать ему дельфина. А Кристин, похоже, не хочет поддерживать с ним отношения. Значит, мы скоро снимемся с якоря и больше я Дрейка не увижу. – Ты не можешь знать, когда и с кем еще встретишься. Этого не знаю даже я. А что до того, как передать дельфина… Может быть, он сам тебе и поможет? Думаю, мы достаточно пообщались. – Постой! – попросил я. – Я хочу знать, кто ты! И еще я хочу знать про остров Демона! – Кто я – ты просто не поймешь, Джон, – Прозрачный начал будто таять, исчезать вместе с последними лучами солнца. – А демон не имеет собственной воли, он лишь слуга, слуга зла. Ты ведь знаешь о Башнях Сатаны, и видел одну. – Дюпон! – вспомнил я в последний момент. – Дюпону кто то поручил убить Дрейка? – У всех, кто вершил историю, есть враги… Последние слова Прозрачного я едва расслышал, стало совсем темно. Мерфи выколотил трубку и поднялся. – Идем, Джон! А то капитан рассердится! – И заколет обоих булавкой для волос! – рассмеялся кто то из команды «Паши». – Вы там, наверное, по воскресеньям в платьях расхаживаете? – И играем в кукол! – бросил Мерфи через плечо, отходя. У шлюпки снова раздался гогот. – Не обращай внимания, Джон. Но дело плохо. Команда и слышать не хочет о Серебряном Караване. Один раз они уже ушли далеко от берега, и почти перехватили серебро, но все сорвалось в последний момент… Погибло семеро. Больше никто рисковать не хочет. Да и вообще авторитет Дрейка невелик, добычи мало. Не понимаю, как такое может происходить. – Хорошо бы уговорить Кристин задержаться здесь еще на несколько дней, – скрепя сердце, предложил я. Мне не нравился Дрейк, но если не он – кто обуздает Испанию, кто спасет Британию от Великой Армады? – Может быть, что то изменится. – Ума не приложу, что может измениться, и как уговорить Кристин. Она говорила что то о Гаване – мол, с нашими пушками можно решиться штурмовать город. Сумасшедшая! Гавана укреплена посерьезнее вот этой деревушки. А запас ядер у нас не безграничен. Чем стрелять потом? Кусками чугуна? Они хороши только для развлечения, ты сам видел. По хорошему, стоило бы со всем тем золотом, что вот вот проломит нам днище, забрать ребят с Тортуги и плыть к проклятому острову. Для первого рейда и так хорошо. – А что ты скажешь, если вернувшись в наше время, мы увидим там сплошь испанские флаги? В том числе и над Англией, и над Шотландией? Или, например, выясним, что вокруг света после Магеллана смог проплыть этот Гийом Ле Тетю! И Франция – владычица морей! Мерфи только сплюнул и выругался. Мы вернулись на «Ла Навидад» с последней шлюпкой. Поднявшись на палубу, я столкнулся с Робертом, который поманил меня за собой. |
