– Если б я был рыбаком да вялил бы рыбу, то куда же еще мне было бы идти с Гильермо, когда стоит штиль и от москитов спасения нет?

– Я бы тоже сюда перебрался.

– Уголь тут никто не обжигает, дым небольшой. Значит, костер развели не так давно.

– Или это догорает старый.

– Да, у меня тоже была такая мысль.

– Через пять минут все узнаем.

Они обогнули затонувшее судно, на обломках которого сидела другая олуша, и Томас Хадсон подумал: наши союзники – народ расторопный. Катер вошел в бухту с подветренной стороны, и Томас Хадсон увидел узкий песчаный берег, стену зелени за ним и хибарку, над крышей которой поднимался дым.

– Слава тебе, господи, – сказал он.

– Вот именно, – сказал Ара. – Я тоже опасался кое-чего другого.

Никаких шхун тут не было.

– По-моему, мы им на пятки наступаем. Сойди на берег вместе с Антонио, да поскорее. Расскажете мне потом, что вы там увидите. Судно я подведу к самому берегу. Остальные пусть будут на своих местах и ничем себя не выдают.

Шлюпка развернулась и двинулась к острову. Томас Хадсон увидел, как Ара и Антонио идут к хибарке. Шли они быстро, только что не бежали. Окликнули, есть ли там кто. Из хибарки вышла женщина. Она, видимо, была индианка – смуглая, босая, с распущенными, длинными, почти по пояс волосами. Пока она говорила с Арой и Антонио, из хибарки вышла другая женщина. Эта тоже была смуглая, длинноволосая, на руках у нее сидел ребенок. Кончив разговаривать, Ара и Антонио пожали обеим женщинам руки и вернулись к шлюпке. Они оттолкнулись от берега, включили мотор и пошли к катеру.

Антонио и Ара сразу поднялись на мостик. Шлюпку вытащили на борт.

– Там две женщины, – сказал Антонио. – Мужчины ушли на рыбную ловлю. Та, у которой ребенок, видела, как шхуна вошла в протоку. Это было, когда подул бриз.

– Значит, часа полтора назад, – сказал Томас Хадсон. – Сейчас уже начался отлив.

– Да, – сказал Антонио. – Вода убывает очень быстро, Том.

– Когда спадет совсем, нам оттуда не выйти.

– Да.

– Как же быть?

– Судно твое – решай сам.

Томас Хадсон круто переложил руль, включил оба мотора на две тысячи семьсот оборотов и повел катер к мысу.

– Они, пожалуй, сами на мель сядут, – сказал он. – Пропади все пропадом.

– В случае чего бросим якорь, – сказал Антонио. – Если сядем на мель, грунт тут мергелевый. Мергель и тина.

– И подводные камни, – сказал Томас Хадсон. – Пошли сюда Хиля, надо следить за вехами. Ара и ты, Вилли, проверьте все оружие. Антонио, ты, пожалуйста, стань рядом со мной.

– Сволочная эта протока, – сказал Антонио. – Но пройти можно.

– По малой воде пройти здесь нельзя. Но может, те сукины сыны тоже сядут на мель, а может, ветер утихнет.

– Ветер не утихнет, Том, – сказал Антонио. – Для пассата он слишком упорный, тугой.

Томас Хадсон посмотрел на небо и увидел длинные белые космы облаков, гонимых восточным ветром. Потом посмотрел вперед на мыс самого большого острова, на ближние отмели, которые уже начинали проступать из-под воды. Он чувствовал: вон там его и прижмет. Потом посмотрел на лабиринт маленьких островков, казавшихся просто зелеными пятнами на воде.

– Ну как, вехи еще не видно, Хиль? – спросил он.

– Нет, Том.

– Это, наверно, будет ветка или просто палка.

– Ничего пока не вижу.

– Она должна быть прямо по носу.

– Вижу, Том. Длинная палка. Прямо по носу.

– Спасибо, – сказал Томас Хадсон.

Отмели по обе стороны протоки были светло-желтые на солнце, а отливное течение, идущее им навстречу из лагуны, отсвечивало зеленью.