Мэдж медленно покачала головой. Она больше не смотрела на экран. Майкл увидел в ее глазах отблеск другой кровавой бойни.

— Это было самое красивое место, которое я видела в жизни, — сказала она с некоторым удивлением в голосе.

— Я помню, — подхватил он, глотнув пива из банки. — Восходы. Никогда не видел таких красивых цветов.

Она кивнула с легкой печальной улыбкой.

— И закаты. Мы обычно пили за них. Это называлось «Клуб заходящего солнца». Собирались в угловой комнате, пели и пили во время захода солнца. Старшая санитарка никак не могла понять, что в этом интересного.

— Ей, наверное, просто было не до того.

— Ну да. Она все время стирала простыни в пруду. Боже мой, как же они дурно пахли.

— Плесенью?

— Напалмом.

Ее улыбка растаяла, и Майкл понял, что она зашла слишком далеко.

— А где дети? — как бы невзначай спросил он и слегка пожал ее руку.

— Старшие в кино, — прошептала она, мужественно пытаясь отогнать видения прошлого. — А Джесс дуется наверху. Это ее первое столкновение с реальностями возраста.

— Ах, они ее не взяли из-за возраста? Так почему бы нам не взять ее куда-нибудь?

Мэдж наконец оторвалась от новостей, черты ее лица разгладились, в глазах промелькнула усмешка.

— Куда? — спросила она. — Если мы покажемся в кино, мой сын перестанет разговаривать со мной до конца жизни.

Майкл пожал плечами.

— Вы ели?

Она отрицательно мотнула головой.

— Не дурите, Мэдж, — заметил Майкл. — Персик сегодня готовит цыплят для прихожан своей церкви. А я голоден как волк.

Она легко пожала его протянутую руку.

— Ладно, пошли. Я тоже голодна. Тем более ужасно не хочу идти в кино. Не желаю видеть, как мой сын любезничает с вашей дочерью.

Майкл притворился разгневанным.

— А я-то думал, что Пит сыграет роль дуэньи!

— Если Джонни не подкупит его. А он как раз сегодня получил зарплату.

— Вот еще! — грозно воскликнул Майкл, помогая Мэдж подняться. — Если надо будет его вздуть, сил у меня хватит.

Мэдж рассмеялась. В первый раз с тех пор, как он увидел ее, она смеялась по-настоящему, от души. Майкл пришел в восторг.

— Пожалуйста, еще, — взмолился он, с испугом заметив, что все еще держит ее за руку, а она, приоткрыв рот, глядит на него удивленными, широко открытыми глазами.

— Что «еще»?

— Посмейтесь. Ваш смех так прекрасно звучит, Мэдж. Вам надо чаще смеяться.

— Для этого нужен подходящий повод, — возразила она.

— Отлично. Вот вам повод: я хочу любить вас.

Мэдж не рассмеялась. Даже не улыбнулась. Она была взволнованна и не знала, что делать.

— До обеда или после? — нашлась она, чувствуя, как жгучее искушение пронзило ее тело.

Майкл красноречиво улыбнулся. Кажется, он сам себе удивился.

— Разве я не должен был после обеда вздуть вашего сына?

Она кивнула.

— Да. Но перед обедом вы должны помочь мне убедить мою дочь, что она уже не ребенок.

Майкл вздрогнул.

— Что, Джонни так говорил?

— Пока выламывался перед вашей дочерью.

— Тогда его точно надо вздуть, — сказал он. — А потом я вздую свою дочь, чтобы не позволяла ему выламываться.