Вилли неохотно поднимается.

– О’кей. Хватит нудить.

– Мы пойдём с вами, – говорит Энди.

Хелла качает головой.

– Это не обязательно. Мы с Вилли пойдём одни. Ты оставайся с Мэгги и Сержем, они и так уже настрадались.

– Ты уверена?

Нет, она не уверена, но она произносит:

– Да, очень даже.

Поднимаясь по лестнице, Хелла замечает, что кельтский символ опять есть на каждой ступеньке. На этот раз символ мерцает, а ещё она уверена, что слышит его: звучит, как бьющееся сердце.

Тудук, тудук, тудук.

Бьётся так же часто, как её собственное сердце.

Хелла сглатывает, в горле у неё совсем пересохло, руки в холодном поту. Она вытирает ладони о штанины. Она должна идти дальше, встретить лицом к лицу свои недостатки, отбросить прочь свои страхи. Вилли явно нервничает, он слишком быстро дышит. Прежде чем выйти на этаж, она оглядывается в последний раз. Энди кивает и беззвучно говорит: «Всё будет хорошо».

Поднявшись, Хелла читает вывеску: «3 этаж».

– Я начну, – говорит Хелла. Она хочет скинуть с себя ношу как можно скорее.

– Как хочешь.

Хелла смотрит на множество дверей. Которую же, которую ей выбрать? И тут она слышит сердцебиение, громко и отчётливо доносящееся из-за одной из дверей. Она осторожно шагает к ней. Вилли идёт за ней по пятам.

Хелла совершенно уверена, что это её дверь. Символ почти напоминает сердце, когда размеренно стучит, приглашая её войти.

– Поехали.

Хелла открывает дверь. Она совсем забывает про Вилли, как только она видит, что в комнате. Не колеблясь ни секунды, она забегает внутрь.

Там её мать!

Глава 15

– Мама, мама, – зовёт Хелла.

Её мать сидит в маленькой металлической клетке на простом деревянном стуле. На полу вокруг клетки стоят в высоких вазах букеты роз. Они занимают почти всю комнату. Запах роз щекочет Хелле нос, как иногда мамины духи. Как будто она снова дома, где этот самый запах подсказывает, в какой комнате побывала её мать.

Хелла сжимает холодные прутья.

– Мама, наконец-то я тебя нашла!

Но её мать не слышит и не видит её, она даже не поднимает головы. Она не сводит печальных глаз с листка бумаги, который держит в руках. По мнению Хеллы, мама даже не замечает, что сидит в клетке.

– Мама! Я тут! – кричит Хелла во всё горло.

Она ищет, где у клетки дверца или проём, но ничего такого нет. А прутья клетки расположены слишком часто, чтобы она могла протиснуться между ними. Хелла просовывает внутрь руки и пытается дотронуться до матери, но та слишком далеко. Хоть это и возможно, но всё же странно, что мама не слышит и не видит её. Или на самом деле её матери здесь нет?

Хелла всматривается сквозь прутья и узнаёт розовый листок, на который смотрит её мать. Она немедленно чувствует себя виноватой, потому что помнит, что там написано.

Я ненавижу свою мать!

После одной из бесчисленных ссор с матерью Хелла написала эти слова на нескольких цветных листках для заметок. Она разложила их по разным местам вроде ящиков комода или своей наволочки, зная, что мать найдёт их. Она хотела посильнее задеть её, настолько она была зла на неё. Теперь она думает, что это был детский и подлый поступок. Что только на неё нашло?

Хелла замечает, что мать выглядит немного иначе, чем когда они приехали в отель. Волосы спускаются ей до плеч и отсвечивают красным. В последнее время причёска у матери темнее и короче. Хелла понимает, что это её мама год назад, когда она написала эти подлые записки.

Её пленённая в клетке мать глубоко вздыхает и тихонько плачет.