Сигналил мобильник, и не потому, что аккумулятор требовал зарядки. Когда Рэнсом достал аппарат из внутреннего кармана, на экране светился значок поступившего еще вчера вечером сообщения. Детектив нажал кнопку просмотра. Сообщение было от Донни – приятеля Рэнсома, работавшего в Шотландском уголовном архиве. «Позвони срочно», – писал Донни, и Рэнсом, вернувшись в гостиную, набрал нужный номер.

– Это я, Дон.

– Господи, Рэнс, ты хоть знаешь, который час?

– Я только что увидел твое сообщение. Ты сам писал – «срочно».

– Ну до утра‑то можно было подождать…

Донни зевнул, потом закашлялся.

– Давай выкладывай, что там у тебя, – велел Рэнсом.

– Подожди, я сейчас…

Рэнсом слышал, как приятель выбирается из постели, потом хлопнула дверь, снова послышался кашель и сопение. Наконец Донни добрался до другой комнаты и зашелестел какими‑то бумагами.

– Куда же я его дел?..

Рэнсом тем временем подошел к окну и, отодвинув занавеску, снова выглянул на улицу. Пустынную улицу неспешно перебегала огненно‑рыжая лиса, причем вид у нее был такой, словно все вокруг принадлежит ей одной. Что ж, быть может, в этот ранний час так оно и было. Впрочем, обсаженная деревьями и разросшимися кустарниками улица, на которой жил Рэнсом, и в дневные часы была тихой и почти безлюдной. Здешние дома строили лет восемьдесят назад, поэтому цены на них были гораздо ниже, чем в соседнем квартале, застроенном георгианскими и викторианскими особняками. Когда Рэнсом и Сандра только переехали, этот район назывался Сотонхолл, но в последнее время риелторы предпочитали именовать его Корсторфином или даже Южным Мюррейфилдом, надеясь содрать с покупателей несколько лишних тысчонок. Одно время Рэнсом с Сандрой даже шутили, что, мол, и угораздило же их поселиться на южной окраине Южного Мюррейфилда.

А ведь еще немного южнее, подумал сейчас Рэнсом, и мы оказались бы совсем рядом с Сотонской тюрьмой…

– Скоро ты там, Дон? – спросил он в трубку.

– Сейчас… – Снова послышался шорох бумаги. – Ага, вот он… Ну и мерзавец!

– Кто?

– Татуированный викинг. Тот парень, которого ты просил меня разыскать…

– Да‑да, конечно… Извини.

– Его настоящее имя Арне Бодрум, родился в Копенгагене, но жил в разных городах то в Дании, то в Швеции. Отбыл два года за тяжкие телесные повреждения, потом связался с «Ангелами Ада» и сейчас, по некоторым данным, занимается выколачиванием долгов и исполнением приговоров для отделения «Ангелов», которое базируется в норвежском Хагесунде. Считается, что это крыло группировки специализируется на поставках наркотиков в Германию, Францию и Великобританию.

– Это я знаю, Донни. Что‑нибудь интересненькое есть?

– Есть кое‑какие подробности плюс несколько фотографий. Все это будет у тебя на столе часа через три. – Донни протяжно зевнул. – Ну что, теперь я могу идти досыпать?

– Приятных сновидений. И – спасибо.

Рэнсом дал отбой и положил телефон на подоконник. Значит, Страх выступает посредником?.. Нет, Донни сказал, что он выбивает долги. Гленн упоминал, что Кэллоуэй задолжал «Ангелам Ада» за партию наркоты, значит, Чибу срочно нужны наличные, иначе ему худо придется. А у кого водятся денежки? У мистера Маккензи. Или в «Первом К», где трудится Аллан Крукшенк. Пожалуй, подумал Рэнсом, с этим уже можно идти к шефу – просить установить за Чибом круглосуточную слежку.