— Отец Фиана… Что ж, это многое объясняет, но почему, во имя хаоса, он решил мне помочь?

— Подмастерья привержены развитию науки и потому жаждут, чтобы человечество получило доступ к инопланетным технологиям. Они хотели сохранить ваши воспоминания и личность, дабы вы смогли успешно активировать пьедестал.

Теперь понятно. Отец Фиана беспокоился не обо мне, а о науке.

— После неудачи с имплантированной сетью и вашего возвращения в бак настроение Парламента Планет выглядело неясным, — продолжил Левек. — Люций Август Гордиан предпочел отложить голосование по неопланетам на последний день текущей сессии парламента.

— Это когда?

Он нахмурился:

— Вы не помните?

— Я и не знала. Никогда не интересовалась внеземной политикой.

— Пятая парламентская сессия ежегодно завершается за день до Дня Уоллама-Крейна.

— Значит, голосование через четыре дня, четырнадцатого ноября, — пробормотала я себе под нос.

— Сейчас врачи пытаются решить проблему управления сетью, одновременно перенастраивая ее и увеличивая мощность световых сигналов, — Левек взглянул на маленький прибор в своей руке. — Первичный запуск завершен, начался этап стабилизации. Он займет от одного до пяти часов. Если все пройдет успешно, ваши проблемы с иммунной системой будут решены навсегда. К сожалению, есть значительный риск провала. Я оцениваю вероятность…

— Не хочу знать вероятность, — прервала я. — Просто скажите, что произойдет в случае неудачи. Я умру?

— Если сеть не получится стабилизировать, то в течение нескольких часов контроль над вашей иммунной системой начнет медленно ослабевать. На время поиска нового решения вас вернут в медбак.

Опять бак. Даже если со временем очередное решение найдется, не исключен еще один провал. Я вдруг увидела кошмарное будущее, где прохожу через это снова и снова. Не жизнь, а…

Я задвинула эту мысль подальше. На кону стояло кое-что куда важнее моей жизни, и Левек рассказал мне все это по вполне очевидной причине.

— Значит, возможно, у меня есть всего несколько часов, чтобы добраться до Фортуны и активировать пьедестал. Я должна отправляться сейчас же.

— Весьма желательно, — подтвердил Левек.

— Новостные каналы в курсе происходящего?

Он кивнул:

— Генерал-маршал решил, что лучше всего дать им полную информацию.

— Но они не знают, что химеры не уничтожены?

— Нам удалось придержать эти данные только для глав секторов и небольшого числа военных. Прежде чем делать объявление, генерал-маршал хочет, чтобы мы получили доступ к родному миру инопланетян. Иначе, — добавил он сухо, — возможны серьезные волнения в обществе.

— Я уже могу двигаться?

— Да, абсолютно свободно. Однако должен предупредить, что ваш внешний вид изменился гораздо сильнее, чем ожидалось.

— Я догадывалась. Здесь есть зеркало?

Левек указал в угол комнаты. Я спустила ноги с кровати, встала, подошла к зеркалу и судорожно вздохнула. Я выглядела не чудовищем, но шокирующе другой. Огни сети постоянно мерцали под кожей. Я могла видеть их даже под волосами.

Я закатала белые рукава больничной пижамы и провела светящимися ладонями по светящимся предплечьям. На ощупь кожа казалась совершенно гладкой и нормальной, но…

В начале года я вошла в класс нормалов, наговорила кучу лжи и убедила их, что тоже нормальна.