|
.. Он и представить себе не мог, что эта его забывчивость станет причиной настоящей маленькой драмы. На самом деле мадам Мегрэ в клинике в первый раз получила разрешение покинуть постель. Она еще не ходила, но все же на час, не более, как требовал доктор, ее поместили в кресло с колесиками. Впервые она могла прокатиться по коридору, взглянуть на другие палаты, на лица тех, чьи голоса и оханье иногда доносились до нее. С сестрой Мари-Анжеликой они устроили целый заговор. Говорили шепотом, чтобы не вызывать чувства зависти у мадемуазель Ринкэ, которая и так была более холодной и недовольной, чем обычно. Но им хотелось преподнести сюрприз Мегрэ, который ранее неизменно звонил в одиннадцать. Телефонный аппарат находился в конце коридора в переговорной с широкими оконными проемами, которую здесь называли солярием. Сестру Аурелию предупредили. Когда месье номер шесть позвонит, она, вместо того чтобы ответить, должна переключить телефон на переговорную. Он явно будет ошарашен, услышав голос жены. Кресло на колесиках стояло наготове четвертью часа ранее. Однако в половине двенадцатого сестра Мари-Анжелика настояла на возвращении в палату. Таким образом, в полдень мадам Мегрэ вынуждена была занять свое место в постели, а монахиня безуспешно пыталась ее утешить, в то время как на лице мадемуазель Ринкэ светилась торжествующая улыбка. - Вас тут ожидают двое господ. Кажется, ваши друзья. Поскольку они торопились, я их посадил за ваш столик. Они просили у меня номера, но, к сожалению, свободных нет... - И месье Леонар, прямо-таки умоляюще, добавил: - Может быть, выпьете аперитив, а? Те двое, что еще ели за столиком Мегрэ, были инспекторами мобильной бригады из Пуатье, Пьешо и Буавером, с которыми комиссару уже приходилось работать ранее. Они одновременно встали, держа в руках салфетки. - Извините, патрон. Сейчас как раз время перекусить До прибытия прокурорских. - Я полагал, что они должны приехать в одиннадцать? - Так бы и случилось, если бы нашли следователя. Но он находился где-то за городом у знакомых, а у тех там нет телефона. Пришлось посылать курьера. Короче говоря, все будут здесь через час. Вы примете участие в расследовании? Кто-то, может быть даже Мансюи, видимо, уже сообщил им о той позиции, которую занял Мегрэ, поскольку они переглянулись как заговорщики. - Зачем? - Вы, конечно, в отпуске. Мы это знаем. Правда, Буавер? Одному из них было тридцать, другому - тридцать пять. Оба опытные полицейские, люди, о которых на набережной Орфевр говорили как о тех, кто разбирается в своем ремесле. Пьешо, тот, что постарше, вполне мог в свое время расстаться с собственной шкурой во время ареста одного поляка, в память об этом у него на правой щеке остался шрам от револьверной пули. Мегрэ рассеянно сел за стол, расправил салфетку. Он положил себе на тарелку закуску и вполуха слушал то, что ему говорили. - Вы ведь знаете, что убитая не была изнасилована? Мы-то поначалу об этом подумали. Садистское преступление, как нам сказали в Пуатье. Местная полиция арестовала с полдюжины бродяг. Для этого района такое преступление довольно скверная реклама. Впрочем, будь это дело простым, вы бы вряд ли стали им заниматься накануне, не так ли? Эти хитрецы старались выудить из него хоть какую-нибудь информацию. - Будет, конечно, так, как вы пожелаете. |
