|
Это была высокая натуральная блондинка с большим ленивым ртом, а второй была Нора Ярет с большими карими глазами и ямочками на щеках. Сейчас после них я стоял около Кэрол Эннис, с волосами цвета пшеницы. – У меня нет чувства юмора, – сказала она и повернулась обратно, чтобы посмотреть, чем занимается Феликс. Но я продолжал: – Это совсем другой тип юмора, а импульс, подобный моему, совсем не смешной. Он ранит. Может быть, я смогу отгадать. Геба один, о о о? Ответа нет. – Очевидно, не так. Плато–2–3–4–5–6? Не поворачивая головы, она сказала: – Он есть в списке. Торхем–8–3–2–1–7. Ее голова повернулась ко мне. – Так как? – Она повернулась обратно. Это прозвучало просьбой уйти, а не позвонить ей как можно скорее, но так или иначе я записал ее номер для протокола и удалился. Остальные все еще были в нише, и я двинулся прямо к ним. Пурпур одежды служил хорошим контрастом для их хорошеньких юных лиц, украшенных девятью различными цветами волос и различными стилями причесок. Когда я подошел, болтовня прекратилась и лица повернулись ко мне. – Вольно! – скомандовал я. – У меня нет официального положения. Я просто один из гостей, приглашенных потому, что я являюсь приятелем повара, и у меня есть личная проблема. Я бы предпочел обсудить ее с каждой из вас по отдельности и наедине, но так как для этого нет времени, то я… – Я знаю, кто вы, – объявила одна. – Вы – детектив, и вы работаете у Ниро Вулфа. Вы – Арчи Гудвин. У нее были рыжие волосы и молочная кожа. – Я этого не отрицаю, – сказал я ей, – но я здесь не по служебным обязанностям. Я не спрашиваю, встречал ли я вас, так как если бы это случилось, я бы не мог такого забыть. – Вы не встречали меня. Я видела вас и видела ваше фото. Вы любите себя, не так ли? – Конечно. Я подобен большинству людей. Мы проголосуем. Сколько из вас любит себя? Поднимите руки. Из пурпурных складок выскочила одна рука, затем еще две, затем все остальные, включая и рыжеволосую. – О'кей, – сказал я, – с этим решено. Единогласно. Моя проблема заключается в том, что я решил посмотреть на вас и попросить у самой неотразимой, прекрасной и очаровательной из всех ее номер телефона, и я в замешательстве. Вы все прекрасны. По красоте и очарованию вы все превзошли самые безумные мечты любого поэта, а я не поэт. Поэтому ясно, что я в замешательстве. Как возможно мне выбрать одну из вас, только одну, когда… – Ерунда. – Это была рыжая. – Меня, конечно. Пегги Чоут. Арчи–2–3–3–4–8. До полудня не звоните. – Это неправда, – возразил ей горловой голос. Он принадлежал особе, которая была несколько старовата для Гебы и слишком полна для нее. Она продолжала: – Я буду звать вас Арчи? – Конечно. Это мое имя. – Отлично, Арчи, присмотритесь как следует. – Она подняла руку, обнажив ее, и коснулась плеча девушки рядом с ней. – Мы считаем, что мы все прекрасны, но мы не одного класса с Эллен Джаконо. Посмотрите на нее! Я так и сделал и должен сказать, что горловой голос был прав. Эллен Джаконо с глубокими черными глазами, со смуглой бархатной кожей и вьющимися шелковистыми волосами еще более темными, чем кожа и глаза, несомненно была редкостью. Ее губы были достаточно приоткрыты, чтобы показать блеск белых зубов, но она не смеялась. Она не реагировала вовсе, что было замечательно для актрисы. – Возможно, – уступил я, – я был настолько ослеплен общим сиянием, что остался слеп к великолепию одной звезды. |
