Он также признал, что его не оставляет чувство одиночества и усталости, особенно, когда он чувствует побуждение тронуться с насиженного места и попытаться объединиться с небольшими группами тех, кого Библия называет святыми последних дней.

У Бака было сильное желание спросить напрямую, почему Брюс не вложил карточку со своим именем в букет для Хлои, но он понимал, что это будет неуместно. Потом пастор перешел к предложениям новой работы, которые получили Рейфорд и Бак.

— Возможно, вас удивляет, почему я до сих пор не высказывал своего мнения, однако, я пришел к выводу, что вам обоим следует всерьез подумать о том, чтобы принять эти предложения.

Сказанное всех привело в волнение. Впервые все четверо так откровенно высказались по сугубо личным вопросам. Бак заявил, что ему придется всю жизнь провести в разладе с собой, если он предаст принципы журналистской этики и будет вынужден растрачивать себя на манипулирование новостями, превратившись в марионетку Николае Карпатиу. На Бака произвело впечатление, что Рейфорд, по-видимому, не был склонен принять сделанное ему предложение, но сам он был согласен с Брюсом, что Рейфорду стоит его обдумать.

— Сэр, — сказал Бак, — то, что вы не склонны принимать его, является хорошим знаком. Если бы вы хотели принять его, зная все то, что нам сейчас известно, это могло бы нас обеспокоить. Тем не менее, подумайте о тех возможностях, которые открывает близость к коридорам власти.

— А какие преимущества это дает? — спросил Рейфорд.

— Скорее всего, для вас лично это не будет иметь существенного значения, разве что повысится заработная плата, — ответил Бак. — Но разве вы не понимаете, какое большое значение для всех нас может иметь то, что у вас появится возможность доступа к президенту?

Рейфорд ответил Баку, что у него, как и у всех остальных, ошибочное представление о том, будто пилот президентского самолета осведомлен больше, чем обычный человек, читающий ежедневные газеты.

— Возможно, это и так, — возразил Бак. — Но если в руках Карпатиу окажутся основные средства массовой информации, люди, находящиеся в близком окружении президента, будут принадлежать к числу тех немногих, которые будут знать, что происходит на самом деле.

— Тогда тем больше оснований вам пойти на работу к Карпатиу, парировал Рейфорд.

— Так, может быть, мне взяться за работу, предложенную вам, а вам — за мою, — сказал Бак, и все, наконец, рассмеялись.

— Смотрите, что получается, — вступил Брюс, — каждый из нас лучше и шире понимает перспективы другого, чем свои собственные.

Рейфорд рассмеялся:

— Таким образом, вы утверждаете, что мы оба не правы. Брюс усмехнулся.

— Допускаю, что ошибаюсь как раз я. Вполне возможно, что Бог послал эти искушения для того, чтобы испытать ваши внутренние побуждения и вашу преданность, но вместе с тем это очень важные вещи, чтобы отказываться от них сразу.

Бак подумал, не заколебался ли сейчас Рейфорд? Сам он до сих пор был твердо убежден, что ни при каких условиях не примет предложение Карпатиу. Но он не знал, что и думать, когда Хлоя высказала свое мнение:

— Я считаю, что вы оба должны принять сделанные вам предложения.

Баку показалось непонятным, почему Хлоя дожидалась, чтобы они собрались все вчетвером, чтобы заявить о своей позиции. Было заметно, что ее отец испытывает те же чувства.

— Хлоя, ты ведь говорила, что мне следует сохранять объективность, сказал Рейфорд. — Ты серьезно считаешь, что мне следует это сделать?

Хлоя утвердительно кивнула.

— Дело не в президенте, а в Карпатиу. Если он является тем, за кого мы его принимаем — а мы все считаем, что так оно и есть — вскоре он станет более могущественным, чем президент США.