— Тебе тоже не следует делать этого.

— В каком смысле?

— Не считай, что сделанное тебе предложение будет всю жизнь дожидаться тебя после того, как ты пренебрег им, когда тебя приглашали в прошлый раз.

— Получается, что работа зависит от того, удастся ли нам разыграть шахматную партию во время полета?

— Если хочешь, можешь называть это и так.

— Это отнюдь не улучшает моего отношения к вашему приглашению.

— Знаешь, Бак, у меня уже нет уверенности, что ты соответствуешь требованиям, которые предъявляются к политику и журналисту этого уровня.

— Я согласен, это опустило бы меня на самый низкий уровень.

— Я совсем не это хотел сказать. Вспомни свои высокомерные предсказания насчет новой единой мировой валюты, что такое никогда не может произойти. Не пропусти завтрашние выпуски новостей. И помни, что все это подготовлено Николае Карпатиу благодаря его закулисной дипломатии.

Баку уже приходилось быть свидетелем так называемой дипломатии Карпатиу. Таким способом он заставил президента США передать ему новенький семьсот пятьдесят седьмой, не говоря уже о том, как он заставил свидетелей убийства поверить в то, что на их глазах произошло самоубийство.

Пришло время рассказать о своей поездке Брюсу.

— Да, сегодня это самая большая новость.

— Если ты дашь согласие, ты поведешь этот самолет в Израиль с Николае Карпатиу на борту.

— Я пока еще не принял решение.

— Рей, ты мне нужен. Ты можешь приехать, или нет?

— Только не сегодня, Эрл. У меня сейчас дела в разгаре, так что давай встретимся завтра.

— Что там у тебя такого важного?

— Это личное.

— Ты готовишь какое-то новое дело?

— Я в самом деле готовлю, но не новое дело. Я готовлю обед для своей дочери.

На некоторое время трубка замолчала. Наконец раздалось:

— Рейфорд, я всегда высоко ценил семью. Бог знает, сколько у нас пилотов с неудавшимися семьями и испорченными детьми. Но твоя дочь…

— Хлоя.

— Да, она уже студентка. Она поймет, не так ли? Неужели она не может подождать обеда пару часов, зная, что отец может получить самую лучшую в мире должность для пилота?

— Давай встретимся завтра, Эрл. У меня завтра рейс на Балтимору в начале дня, а в конце дня я вернусь обратно. Мы могли бы встретиться перед рейсом.

— В девять часов?

— Отлично!

— Рейфорд, я хочу предупредить тебя: если кто-либо из пилотов, включенных в список, стремится получить это назначение, они могут сделать все, чтобы добиться этого. Они нажимают на все кнопки, стараются использовать любое покровительство, выискивают тех, кто располагает хоть какими-нибудь сведениями.

— Ладно, пусть кто-нибудь из них получит это назначение, и мне не надо будет больше переживать.

Эрл Холлидей принялся было снова за свои уговоры, но Рейфорд прервал его.

— Эрл, давай договоримся, что завтра утром мы примем окончательное решение, и больше не будем тратить на это время. Мой ответ тебе известен. Окончательным он не стал только из-за нашей дружбы. Я думаю об этом, молюсь, обсуждаю это с теми людьми, которые проявляют обо мне заботу. Если я откажусь от работы, которой все добиваются, и буду потом сожалеть об этом, это будет моей личной проблемой.

* * *

Бак подъехал к стоянке автомобилей как раз в тот момент, когда Хлоя покидала ее. Они развернулись, чтобы ехать рядом, и опустили окна.

— Девушка, — спросил Бак, — что вам известно про эту церковь?

Хлоя улыбнулась:

— То, что каждое воскресенье она полна людей.