4. ИВАН ЗОННЕНБРАНД, ПО ПРОЗВИЩУ ЗОМБИ

Мы возвращаемся в Гигаполис.

Справедливости ради нужно заметить, что мы его и не покидали. Свалка, наше временное убежище, расположена в одном из периферийных округов, каком — я и сам не скажу, но все же в черте города. Вообще это не такое простое дело — покинуть Гига­полис. Можно часами лететь в любую сторону света, и все равно потребуется терпение, чтобы вырваться из его привязчивых щупалец.

Так или иначе, мы держим путь в округ Старый Город, где в одном из административных корпусов упрятан секретный объект Кактус-Кампус.

Индира сидит рядышком, смиренно сложив руки на коленях, собранная, прямая. Так и хочется поверить, что она отказалась от сопротивления и отныне и навек сделалась моей преданной ассистенткой. Если кому и удастся увидеть нас из пролетающего мимо элкара, он так и подумает: зрелых лет джентльмен с юной супругой.

Хочется расслабиться, откинуть руку на спинку соседнего кресла, выпустить из сведенных судорогой пальцев, кажется, приросший уже к ним “уонг”.

Но она только того и ждет…

— Красиво, правда? — спрашивает вдруг Индира.

Я бросаю взгляд в ее сторону.

Зрелище и впрямь впечатляющее. Стройные ряды сияющих стен, протирающиеся снизу доверху, вершинами утопающие в тяжелых облаках. Такое ощущение, что мы летим в колоссальном туннеле…

Я с трудом отвожу взгляд, но отнюдь не ствол пистолета. Тот всегда, при любом раскладе нацелен с моего колена в голову милой спутнице.

Передо мной раскинут сплошной океан серого цвета любых мыслимых оттенков. Внизу серые постройки без конца и края, всех эпох, всех времен и народов. Будто бесчисленная мышиная стая, несущаяся по узкому коридору невесть куда… Вверху — мертвенный свинец небес. В той дали, куда устремлен мой взгляд, они сливаются и становятся нерасторжимым целым.

Так бы и лететь, ни о чем не думая, не будоража мозг и сердце пустыми амбициями. Плюнуть на все. Бро­сить управление. Отвалиться на спинку кресла, прикрыть глаза, подремать в тепле и покое…

— Стоп! — ору я себе.

Индира глядит на меня. В ее совиных глазах ни тени изумления. Одно лишь выжидательное внимание.

— Ведьма! — рычу я. — Змеища! Думала, поддамся, закайфую?! Слышал я про эти штучки с гипнозом Пигаполиса, но не на того ты напала!..

Обозленно шарю вокруг себя в поисках чего-нибудь хотя бы отдаленно сходного с веревкой. Бечева с ящика, который подкинули мне хлопотуны-благодетели в фетровых шляпах, — вот что мне сейчас пригодилось бы. Связать эту сучку, туго, до крови из запястий. Надавать ей по щекам, чтобы сидела, хлюпала носом и вовек думать зареклась посягать на здоровье и волю Зомби… Натыкаюсь на какую-то дверцу и с силой вырываю с мясом.

Да это лучше, чем бечева!

Наручники из легкого, невесомого пластика, который при всем том прочнее легированной стали. Маленькие, аккуратные, самозащелкивающиеся. Устроенные таким образом, чтобы доставить минимум Удобств своему носителю и максимум свободы окружающим. Правда, без ключа. Но ключ нам вряд ли понадобится.

— Руки.

— Нет! — протестует она. — Ни за что…

— Руки давай, гадюка, не то тебе абзац!

Плотно обхватываю ладонями рукоятку “уонга” и направляю ей в лоб. Надеюсь, она сумеет прочесть в моем взгляде полную готовность исполнить угрозу при слабейшей попытке перечить мне в такую минуту.

— Ты что, думаешь, я не выстрелю?!

Ее лицо искажается. Ничего от очаровательной дикарки, этакого Маугли в юбке, в ней не остается. Теперь это совершенная баба-яга. Разъяренная, безобразная, отвратительная. Ее уста льют чудовищную хулу в мой адрес. Никогда не думал, что такие слова можно произносить женскими губками.