— Он исчез из моей жизни больше шести лет назад. И, честно говоря, наши отношения не заходили дальше совместных ночных бдений над конспектами и случайных поцелуев. Тогда я была юной и наивной. На самом деле я никогда не любила его. Мне только казалось, что люблю.

Это открытие она сделала вчера. В объятиях Джеда Грейнджера.

— Брук, — вытерла увлажнившиеся глаза мать, — когда ты была маленькая и у тебя случалось обострение астмы, я просиживала над тобой ночи напролет. Смотрела на твое посиневшее лицо, слушала затрудненное дыхание и боялась, что потеряю тебя. Именно поэтому я делаю все, что могу, чтобы защитить тебя. Но я не могу защитить тебя от мужчины. Хотя очень этого хочу.

— Ты не должна так переживать, мама. Некоторые уроки я должна получить самостоятельно. И я очень хорошо знаю, через что ты прошла с моей астмой. Так же, как и папа.

— Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, — Джин совсем не выглядела убежденной. — У этого мужчины хотя бы есть имя?

— Джед. — Брук обняла мать и похлопала ее по спине. — Все будет хорошо. Я навсегда останусь твоей маленькой девочкой. Я люблю тебя.

— Я тоже люблю тебя, дорогая. — Джин отстранилась и попыталась улыбнуться: — Только обещай мне одну вещь.

— Какую?

— Ничего не рассказывай отцу. Он все еще пребывает в уверенности, что тебе рано носить лифчик.

Они обе рассмеялись. После разговора с души Брук словно свалилась огромная тяжесть. Она почувствовала себя свободной. И этим Брук была обязана доктору Грейнджеру. Она непременно расскажет ему сегодня вечером о разговоре с матерью. Но впереди у нее был еще один разговор. На этот раз с лечащим врачом Джеда.

— Доктор Кемпнер ждет вас, мисс Левис.

Вслед за медсестрой Брук прошла в кабинет доктора Кемпнера. Глянув на часы, она отметила, что у нее осталось не так уж много времени до встречи со следующим пациентом. Но ей не хотелось обсуждать проблемы Джеда по телефону. Как и то, что она больше не является его официальным физиотерапевтом.

При виде входящей девушки Ник Кемпнер встал.

— Привет, Брук.

Дружески пожав протянутую руку, Брук села напротив него.

— Извините, что отрываю вас от дел, — начала она, — но мне необходимо с вами поговорить.

— Без проблем, — сказал Ник и снова уселся за стол. — Полагаю, разговор пойдет о докторе Грейнджере.

— Да. Мне нужно вам кое-что сообщить.

— Я слушаю.

Брук нервно затеребила край халата.

— Его пальцы двигаются все лучше и лучше. Он почти может сжать руку в кулак, но указательный палец так и остался неподвижным.

— Вот как? — нахмурился Ник.

— Да. Он не поддался лечению, как я рассчитывала. Боюсь, необходимо хирургическое вмешательство.

Доктор Кемпнер вздохнул:

— Вы говорили ему об этом?

Брук постаралась убрать с лица виноватое выражение.

— В самом начале я предупреждала его, что такое может случиться. Еще неделю назад я надеялась, что палец все-таки обретет изначальную подвижность. Но ждать больше нельзя.

— Черт! — доктор Кемпнер в сердцах отбросил в сторону историю болезни, которая лежала перед ним. — Я надеялся избежать этого.

— Джед… доктор Грейнджер, — поправилась она, — упорно работает, выполняет все предписания. Но боюсь, эта новость подействует на него слишком сильно. Он может перестать разрабатывать остальные пальцы.

— Но вы, я думаю, не допустите этого.