Его, горемыку, еще и стошнило ко всему прочему.

– Саш, что происходит? – раздался голос из часовни, а следом за тем к костру подошла помятая и сонная девушка – Это кто?

– Полиция – выдавил из себя Саша, в глазах которого стояли слезы.

– Тоже ничего не помнишь? – сочувственно поинтересовалась у девушки Мезенцева – Ой, подруга, сколько тебя интересного ждет! Ладно, раз вы оба вышли из спячки, значит сейчас и остальные очухаются. Вот и славно. Ну, сейчас, мы протокол составлять не станем, темнота вон какая, хоть глаз коли. С рассветом начнем. Там как раз наши коллеги подъедут. Криминалист, кто-то из прокуратуры, в общем, все, как всегда. Так что – сидим, ждем, готовим свои документы. Нам некогда было вас идентифицировать, вы пока для нас ноунеймы, но, надеюсь, у каждого найдется хоть какое-то удостоверение личности. Верно же?

– Ага – промычал Саша, после чего и он, и девушка удалились обратно в развалины.

– Вот ты жестишь! – глянул им вслед Николай – А не перебор? Молодежь нынче грамотная, как пойдут стопками жалобы катать во все инстанции.

– Да ничего никто ни на кого не накатает – отмахнулась Женька – Они сейчас часок посидят, потерзаются, побоятся за себя и за собственное будущее, а после, как чуть светать начнет, через дырку вон с обратной стороны часовни ноги сделают. В лучших традициях, ползком, пугаясь каждого шороха. Я ж не просто так им сказала, что мы понятия не имеем, кто они такие.

– Или задумают нас грохнуть – достал из-за спины бутылку Нифонтов – Где два трупа – там и четыре, разницы уже никакой нет.

– Да ну, кишка у них тонка – отмахнулась девушка – Ты их видел? Странно, что эти дети мегаполиса сюда-то добрались. Давай, наливай, а то мне что-то прохладно стало.

– А потом? – задержал горлышко бутылки над ее стаканчиком Николай – Им же как-то с этим жить придется дальше? Бояться, терзаться, может даже со светом спать.

– Нечего таскаться по подобным местам и самогонку непроверенную покупать – непримиримо заявила Мезенцева – Сейчас все вышло по-другому. А сколько было случаев, когда такие сказки былью становились? Да мы с тобой вот из-за таких же обалдуев жизнью постоянно рискуем. Так что – вперед им наука. Да лей ты уже!

Женька оказалась права, когда на востоке чуть посветлели небеса, в конец изведшиеся туристы таки решились на побег. При этом они так громко шептались и так кряхтели, выбираясь со своими рюкзаками через более чем просторный пролом в западной стене часовни, что оперативников, к тому времени практически уговоривших бутыль с самогоном, просто распирало заорать во всю ивановскую:

– Стоять! Куда! Руки за голову, лицом к стене!

Но они сдержались и от этого, и от того, чтобы в голос расхохотаться.

Ну, а как бренчал их скарб после того, когда шестерка неудачливых путешественников припустила по росному лугу – это вообще ни в какие ворота не лезло.

– Беги, Форрест, беги – рассмеялась Мезенцева, когда топот измученных этой долгой ночью молодых людей стал совсем неразличим – Ну вот, одной проблемой меньше. А то пришлось бы им объяснять, что они видели, что не видели и так далее. Опять же ковриками мы обзавелись неплохими. Не знаю как ты, а я свой заберу и в микроавтобусе оставлю. Сам знаешь, нас куда только черти не таскают.

– Зараза ты, Мезенцева – не без восхищения в голосе отметил Николай – Но – красиво сработала. Только вот если…

– Даже если их заклюет совесть, в чем я очень крепко сомневаюсь, то и тогда ничего страшного не случится. Я Кравцова, ты Морозов – и пусть нас коллеги ищут. Только ты же сам знаешь – нет тела – нет дела.