|
- Ваше величество, - с почтительным поклоном заговорила Андре, - это мой брат. Филипп поклонился медленно и серьезно. - Сколько лет, сколько времени прошло с тех пор, как мы виделись, - сказала королева, - и увы, это лучшее время жизни! - Для меня - да, для вашего величества - нет, ибо для вас все дни - лучшие. - Вам, должно быть, очень понравился Новый Свет, господин де Таверне, коль скоро вы там оставались в то время, как все уже вернулись? - Ваше величество! - отвечал Филипп. - Когда господин де Лафайет покидал Америку, ему нужен был офицер, которому бы он доверял и которому он мог бы частично поручить командование вспомогательными войсками. Господин де Лафайет рекомендовал меня генералу Вашингтону, и тот пожелал принять меня на службу. - Мне кажется, - заметила королева, - что из этого самого Нового Света, о котором вы мне рассказываете, к нам возвращается множество героев. - Ваше величество, вы это говорите не обо мне, - с улыбкой заметил Филипп. - Почему же не о вас? - спросила королева и повернулась к графу д'Артуа. - Посмотрите, какое прекрасное лицо и какой воинственный вид у господина де Таверне! Филипп, понимая, что его таким образом представляют графу д'Артуа, с которым он был не знаком, сделал шаг к нему, прося у принца позволения приветствовать его. Граф сделал знак рукой; Филипп поклонился. - А знаете ли вы, - продолжала королева, - что нас связывают весьма тесные узы? - Весьма тесные узы? Вас, сестра? Расскажите, прошу вас! - Да, господин Филипп де Таверне был первым французом, который представился моему взору, когда я приехала во Францию, а я дала себе твердое обещание, что составлю счастье первого француза, которого встречу. Филипп почувствовал, что краска бросилась ему в лицо. Чтобы сохранить хладнокровие, он закусил губу. Андре посмотрела на него и опустила голову. - Великолепная погода! - воскликнула королева, сопровождая свои слова радостным движением. - Госпожа де Мизери! Завтра лед растает, так что сани мне нужны сей же час. - Вашему величеству угодно покататься на коньках? - спросил Филипп. - Вы будете смеяться над нами, господин американец! - воскликнула королева. - Ведь вы ходили по огромным озерам, по которым пробегают больше миль, чем здесь мы делаем шагов! - Здесь для вашего величества мороз и дорога - развлечение, а там от них умирают, - Заметил Филипп. - Вот видите, господин де Таверне: я все та же, и, как в былые времена, этикет приводит меня в ужас. Помните былые времена, господин Филипп?.. Ну, а вы-то переменились? Эти слова проникли в самое сердце молодого человека! жалость женщины часто бывает подобна удару кинжала. - Нет, ваше величество, - отрывисто сказал он, - нет, я не переменился - по крайней мере, сердцем. - Господин де Таверне! Я не хочу с вами расставаться, - сказала королева, - я заявляю свое право на конфискацию американца. Возьмите меня под правую руку, господин де Таверне. Таверне исполнил приказание. Андре подошла к королеве с левой стороны. Когда королева спускалась по лестнице, когда на площадях били барабаны, когда трубы телохранителей и бряцание оружия, подхваченные ветром в вестибюле, поднялись во дворец, - вся эта королевская пышность, это всеобщее почтение, это поклонение, которое задевало чувствительные струны королевы и встречало Таверне, вся эта торжественность вскружила и без того затуманившуюся голову молодого человека. |
