|
Они как будто даже забыли про нас, как вдруг христианский брат милосердия Алоизий Штакель не выдержал напряжения и оборвал их смех своим высоким голосом: - Гутен таг, господа! В ответ на приветствие блондин-атлет, который вблизи выглядел гораздо хуже, чем издали, приподнял воображаемую юбочку и сделал книксен. Другой наемник, жилистый субъект лет сорока с лицом узким, как томогавк, отставил правую ногу и пополоскал воображаемой шляпой, ни дать ни взять мушкетер Дюма. Третий, однако, не стал ломаться. Он насупился, засунул большие пальцы за пояс и спросил по-французски: - Кто тут главный? Этот третий, массивный, корявый, с пучками седых волос, торчащих из складок кожи и из ушей, с седыми бровями, с дряблым зобом под круглым, как колено, подбородком, выглядел бы почти стариком, если бы не его взгляд, бездумный, как щуп миноискателя, но в то же время и неистовый по-рысьи, горевший рысьим неукротимым огнем. Этот третий кого-то мучительно вдруг мне напомнил, что-то очень далекое закружилось в голове... снег, солнечные квадраты, маленькие дорические колонны, лист фанеры, качающийся лист фанеры, вкус жареных семечек, удивление - откуда они взялись тогда, эти жареные семечки?.. тогда и там?.. - все это молниеносно пронеслось в голове, и следующей на очереди была догадка- уж не из жизни ли Тольки фон Штейнбока?.. и дальше я бы узнал этого мерзавца, если бы страх за Машку вдруг не выдул из головы все воспоминания. Между тем старший мерсенер хмуро и деловито говорил нашему старшему: - Вот что я вам, месье, скажу. Мы вашу богадельню не тронем, но этих жмуриков, - он показал на хирургические столы и каталки, стоящие вдоль стен, - этих мы заберем с собой. Нам платят за убитых и пленных дополнительное вознаграждение, вот в чем фокус. Мы всю ночь работали, расколошматили впятером целый полк голубых касок и своего упускать не намерены. Ясно? - Нет, господа, раненых мы вам не отдадим, - возразил профессор Аббас. - Они нуждаются в лечении. - Не отдадут, не отдадут, - горько заплакал блондинатлет. - Плакали наши денежки, ребята... - Не плачь, Ян, мы их попросим, - взялся его утешать "томогавк", поглаживая по заду, словно бабу. - Мы их попросим: дяденька, отдайте жмуриков! - Факк юорселф! - неожиданно взревел Патрик Тандерджет и выставил вперед, словно пистолет, свой длинный костистый нос. - Линяйте отсюда, подонки, здесь операционная, а не "кошкин дом"! - Замолчите, Патрик! - оборвал его шеф. - Извините, господа, коллега нервничает, но я вас убедительно прошу дать нам возможность закончить нашу работу. Старшой с ухмылкой посмотрел на своих товарищей: - Видали, ребята, какая пиздобратия, интеллигенция с простым народом и поговорить по-человечески не могут. |
