.. С вас рубль за штуку будет. На
такси.
И мы тотчас помчались по Большому, в буфеты, в павильоны заезжая,
пивные оставляя за кормою и Ивановский гудящий ресторан.
Большой проспект нежданно закруглялся за площадью Толстого, да
нежданно, всегда нежданно... Мраморные люди на Карповку смотрели в тайных
думах, в смущенье мраморном, а медные подъезды, прохладные и тайные, живые и
ждущие визита Незнакомки, визита Блока ждущие... и там с Желябова, как
завернешь на Мойку, за ДЛТ, предчувствие визита еврейской
девушки-петербуржанки и острое предчувствие любви.
О взморье, взморье, волны, завихренья, волан, застывший под напором
ветра, ажур и кружевное завихренье по Северянину... о Балтика, о Нида, о
Териоки... Ваше Длинноножье... еврейской девушки следы на пляже...
Это было на взморье синем В Териоках ли, в Ориноко...
Но вот подъехали и видим - кур гирлянды над входом в здание времен
конструктивизма, гирлянды щипаных и шеями сплетенных в призыве страстном к
другу-человеку: Добро пожаловать!
И мы без промедленья откликнулись и оказались сразу в том доме,
полутемном и вонючем, в шатании фанеры коридорной, в мельканье
безответственных персон.
Кружил нас странный поиск брадобрея, сквозь планетарий мы прошелестели,
потом лекторий выплыл осторожно, наглядной агитацией гордясь.
- Вот здесь, пожалуй, надо нам расстаться! - сказали мы друг другу
очень важно.
- Сюда, друзья! - Мозольный оператор махал нам полотенцем, как крылом.
- Нет, нам не к вам. - Ив звон метлахской плитки мы удалились порознь,
напевая о чем-то личном важном грациозном, фундаментальном, каждый о своем.
Я дверь толкнул, и тут уж предо мною особа выросла, глазасто-огневая,
стремительно-вальяжная, бугристо... бугристо-каменистый подбородок, две пары
щек и узкое отверстье, откуда, заполняя помещенье, с отменным рокотом
искательно-надменный глас проповедника кругами исходил.
Чертовски вкусный аромат сигары, чертовское поскрипыванье кожи, сапог
добротных, кресел и поддужья, чертовски вкусный сандвич по-техасски,
чертовский кофе, коньяки и виски, чертовский блеск в уютном полумраке,
чертовские возможности для роста, чертовский риск, чертовские мечты...
- Хе-хо-ху-ха, семейство человечье по сути лишь мицелий грибовидный,
слой тонкой плесени, откуда на поверхность являются персоны однодневки, и
если в суп они не попадутся, то отмирают сами по себе.
- Позвольте, среди нас есть великаны! Толстой и Гете, мудрецы, поэты,
ученые, что в космос запускают ревущие громады кораблей!
- Хе-хо-ху-ха, ученые, поэты? Всего лишь сорт другой, из несъедобных,
росточком выше, да побольше вони. |