Что Клэр и сделала, не потому что она падала в обморок при виде крови, а потому что это выглядело очень интимным. Шейн тоже повернулся и оглядел комнату. Оливер осматривал остатки деревянного кола, хотя он был очень осторожен, чтобы не коснуться оставшегося серебра. Мирнину и Джесси, казалось, было очень уютно.

— Что ж, — сказал Шейн, — по крайней мере мы не одни в бегах. Определенно, копы сейчас наименьшая наша проблема. — Он обнял ее за талию и притянул к себе, и она охотно придвинулась к нему. — Ты в порядке?

— Ага, — сказала она и вздрогнула. — Это было неожиданно. И напряженно.

— Думаю, у Пита мигрень. И я не уверен, что он когда-нибудь сможет вывести серебро из ковра.

Джесси поднялась на ноги, прежде чем он закончил фразу, пошла в небольшую ванную комнату и вернулась через минуту с толстым рулоном марли. Она отнесла его Мирнину и протянула, подняв брови.

— Ты не против? — спросила она его.

Он слабо кивнул, взял марлю и крепко держал ее руку, пока бинтовал. Он был хорош в этом, поняла Клэр; определенно у него был большой опыт лечения травм и не имело значения, был это вампир или человек. Бинты все те же. Он разорвал один конец марли на две части, плотно обернул и завязал; Клэр была уверена, что эти навыки у него с эпохи, где такая вещь как лейкопластырь еще не была изобретена. Как только он закончил, он пригладил бинты, и его рука задержалась на ее.

Джесси медленно улыбнулась ему светлой улыбкой, и бледные щеки Мирнина покраснели, просто с одного прикосновения. Он отпустил ее.

— Теперь все хорошо, — сказал он. — Миледи.

— Мой лорд, — сказала она и сделала реверанс, который выглядел достаточно красиво, учитывая ее синие джинсы и глубокий вырез черной рубашки. Ее темно-красная коса качнулась вперед поверх ее плеча, и когда она из-под ресниц посмотрела на него, Клэр подумала, что Джесси практиковала искусство флирта по крайней мере несколько сотен лет. Бедный Мирнин.

Безусловно он был выше всего этого и вышел из ситуации, откашлявшись и повернувшись к ней спиной — не самый изящный конец подобного разговора — он сказал:

— Клэр. За мной.

Она автоматически последовала за ним, когда он направился на кухню, но Шейн не отпустил ее, его крепкий захват заставил ее остановиться, и Клэр посмотрела на него, нахмурившись.

— Я буду в порядке, — сказала она. То, что она увидела в его лице, не было ревностью, или беспокойством, или чем-нибудь подобным; просто осторожность, отчетливая и простая. Все сегодня было дико странным. Она понимала, что именно он чувствовал, желая все замедлить и сделать немного более понятным. — Позволь мне поговорить с ним и посмотреть, могу ли я понять хоть что-нибудь.

— Ты говоришь о Мирнине, — сказал Шейн. — Думаю, наоборот появится еще больше вопросов.

Но он отпустил ее, и она последовала за ее другом, ее боссом и ее головной болью в небольшую кухню. Она посмотрела на Майкла и Еву; он закончил пить из запястья Евы и использовал оставшиеся после Джесси бинты, сделав аккуратную повязку вокруг небольшой раны. Взгляд в его глазах, когда он увидел лицо Евы, был уязвим, благодарным и больше чем просто душераздирающим.

Любой, кто считает, что вампиры не могут чувствовать как живые люди, просто не встречались с Майклом Глассом.

Они отошли как можно дальше от других, насколько это вообще возможно в стенах квартирки Пита, плюс Клэр пыталась держать дистанцию по крайней мере в несколько футов между ней и Мирнином. Фу. Где он болтался, на городской свалке? Но было ясно, что гигиена его не самая большая проблема на данный момент, судя по напряженности его взгляда.