— Скрипач, что ли?

— Слышал, и так называли.

— Он из бойцов Звира?

— Ни. Бери выше. С Безпеки. И в какое село он заявится, туда после него через день-другой всей толпой нагрянут «Корни». Ну и лютуют… Ох как они лютуют…

Глава девятая

Оперативная работа затянула меня, поглотила, оттачивая, как заправский ювелир пока еще бесформенный камень. Я становился матерым и опытным не по дням, а по часам.

Да, теперь я далеко уже не тот мальчишка, что ушел в партизаны. «Жизнь видел» — так говорят. Да нет, не я увидел жизнь. А она увидела меня и стала усиленно мять и пробовать на прочность, на растяжение и на сжимание. Вот и был я такой — слегка покореженный, прожженный, обугленный, но сильно закалившийся и реально оценивший цели и цену всего сущего.

В этих бесконечных делах встретили мы 1945 год. И были абсолютно уверены, что это последний год войны. Просто расходились мнения — добьем мы немца к весне или все же ближе к осени. Но что гитлеровцы не жильцы — это уже стало понятно всем. Даже союзнички из кожи вон лезли, пытаясь доказать, что их Второй фронт жизненно необходим. Где вы, твари, были в сорок первом, когда наши солдаты из последних сил обороняли Москву?

Наша война тоже менялась, притом сильно. Основные силы националистов удалось уничтожить или распылить. Укрепрайоны и расположения банд по несколько тысяч человек ушли в прошлое. Руководство ОУН-УПА перешло к новой тактике. Большими группами не собираться. Прятаться, маскироваться и из укрытия наносить жалящие укусы. На рожон не лезть, бить в спину. Основной упор делать на усиление конспирации, укрепление агентурных сетей. И на все более кровавый террор. Ставка на всеобщий страх повышалась. Одно только слово «бандеровец» должно было сеять ужас, панику, парализовать волю. Им так хотелось.

Между тем немцы продолжали поддерживать своих прихвостней. Все так же бесперебойно опускались в леса парашюты с посылками. И вместе с оружием шли инструкции. Удалось даже сбить пару самолетов с грузом.

— Интересно, кто бандитов снабжать будет, когда немцев добьем? — усмехнулся я.

— Найдется кому, — заверил мой начальник Розов. — Так что не расслабляйся, Ваня. Наша война с этой бандеровской сволочью — она надолго. Не один год нам их еще из схронов выкуривать.

Ох уж эти схроны. Именно по ним рассосались развеянные подразделения УПА, всякие оуновские службы, Безпека.

Не знаю, достиг ли кто на Земле больших успехов в искусстве прятаться. Все леса и даже населенные пункты на Украине покрылись сетью хитрых схронов. Такое подземное убежище, где живет и не тужит, смеясь над глупым москалем, небольшая группа борцов за «народное украинское счастье». Их оборудовали чаще поблизости от поселений, а то и в самих населенных пунктах, с системой подземных коммуникаций. Притом в их обустройстве устроители достигли небывалого мастерства. Неделю ходишь по покрытому дерном люку схрона и не знаешь, что под твоими ногами хлопцы оружие чистят и бомбы мастерят.

Поразительно, какой гигантский объем работ был проведен, притом тайно и за такое кратчайшее время. Эх, эту бы энергию да в общественно полезных целях!

Правда, часть бандитов мирно жила и работала в селах, преображаясь ночью и выходя на свой неправедный промысел. Но таких мы быстро вычисляли и брали.

К весне сорок пятого уже редко где встречались банды более двух десятков человек. Однако, напоминая о себе, иногда они собирались вместе и устраивали большой скандал с битьем посуды. Могли завалиться в небольшой городок, поубивать там представителей власти, взорвать исполком и раствориться в болотах, как черти. Но отваживались на такое редко по причине значительных потерь.