Конечно, Дженни не имела права обвинять его в этом. Она просто рассматривала эту удивительно красивую женщину, застывшую перед ней в некотором ступоре, хотя в ее взгляде уже можно было прочитать боль.

Кэй была рослой, не меньше пяти футов и десяти дюймов. Очень подходящий рост для шести и двух у Бретта. Ей, конечно, не мешало бы сбросить с десяток-другой фунтов, но, по мнению Дженни, даже учитывая излишний вес, она была сложена исключительно пропорционально. По крайней мере все изгибы и выпуклости находились на своем месте. А лицо! Стоило посмотреть на лицо Кэй, и мысли о нескольких фунтах отходили на задний план. С исключительно правильными чертами, безупречно оливковой кожей, немного глубоко посаженными глазами… А вьющиеся волосы, столь глянцево-черные, что временами казалось, они отдают синевой?.. Дженни представила себя рядом с Кэй и почувствовала что-то вроде укола самой банальной зависти. Но было еще кое-что, дававшее понять, что секретарша вне конкуренции — собственный ключ от квартиры Бретта Мак-Кормика!

Все правильно! Какие, собственно говоря, права может она предъявлять на Бретта, на основании чего? Совместных фантазий про мифическую прошлую жизнь, возвращение давно потерянной любви и рассуждений про перст судьбы или чего-нибудь в этом роде?

Перст судьбы? Что она может знать про это, наивная идиотка? Она же намеренно игнорировала тот факт, что спит с человеком, которого знает всего лишь третий день! Больше, чем игнорировала! Влюбилась.

Дверь, скрипнув, приветливо приоткрылась, и наспех одетая Дженни вылетела из квартиры, пробормотав на ходу что-то вроде извинений и не обращая внимания на преграждающего ей дорогу Бретта.

После ночного дождя было скользко и грязно. Дженни взбежала к своим дверям, стараясь не поскользнуться. К дверям той самой квартиры, где позапрошлым утром она проснулась рядом с Бреттом, к дверям той квартиры, где он больше никогда не появится. Может быть, в родных стенах горечь утраты утихнет и боль перестанет быть такой острой?..

Привычный компьютер, разбросанные дискеты, бесконечные компьютерные журналы, засохшая бегония на кухонной полке — она надеялась, что знакомый интерьер успокоит ее. Наоборот! Ей казалось, что она все еще касается гладкой кожи, слышит его пьянящий голос, что он все еще присутствует здесь.

Дженни неожиданно разрыдалась. Почему? Почему она оказалась такой кретинкой? Неужели она действительно поверила в возрожденную из пепла любовь? Она же прекрасно знала, должна была знать, что очень скоро будет раскаиваться в своем легкомысленном, эксцентричном и безответственном поведении.

Любовник из прошлой жизни. Звучит? Такого и от буйных психов не услышишь! Бретт застал ее врасплох, а она приняла его с распростертыми объятиями, отдав инициативу в его руки. И он взял. И инициативу, и еще кое-что. Дженни захотелось опуститься на колени перед кроватью и спрятать голову под подушку, но она отказала себе в такой роскоши. Все, что с ней произошло, от начала и до конца было ее личной ошибкой. Дженни всегда считала себя человеком с аналитическим складом ума, логиком до мозга костей, обдумывающим все последствия перед тем, как что-нибудь предпринять. Без этих качеств и думать было бы нечего о маломальской возможности успеха в компьютерном бизнесе. Но взглянув в синие глаза Бретта, она послала к черту логику и отдалась на волю эмоций.

— Получила, Дженни-девочка? — сказала она себе. — Это все было ошибкой. Может быть, самой крупной из тех, что ты совершала.

Любовник из прошлой жизни! Тьфу!

Прикусив зубами губу, что помогало сдерживать рыдания, она пнула кухонную дверь, ведущую к заветной кофеварке. На полдороге ее остановил стук в дверь.