Бретт запустил пальцы в волосы, собираясь с мыслями.

— Мой редактор посчитал, что добавление ножа в эту сцену — абсолютно ненужное усложнение сюжета. Ему хотелось, чтобы конец книги был более динамичен и носил более взрывной характер, что ли. А вот откуда ты знаешь о ноже? Только не рассказывай мне больше баек о патронах и прочей ерунде.

Дженни проигнорировала вопрос.

— Послушай, Бретт, а зачем ты изменил цвет платья у Моди?

«Кэй. Ее работа. И нож, и платье», — подумал Бретт.

— А почему ты считаешь, что я менял цвет платья?

— Ты не ответил на мой вопрос, Бретт.

— А ты — на мой!

Дженни не могла рассказать Бретту. Просто не могла, что-то удерживало ее. Да, конечно, теперь он знал про ее ночной кошмар, но не более того. Думай, Дженни, думай, выпутывайся. Надо найти логическое объяснение, которое бы удовлетворило Бретта. Оп! Кажется, есть!

— Понимаешь, мне просто показалось, что в предыдущих сценах романа Моди была одета в платье другого цвета. В платье из темно-синего шелка. Я, конечно, могла перепутать такие детали…

— Черт, ненавижу, когда она это делает!

— Прости, когда кто и что делает? — не поняла Дженни.

— Мой редактор. В данном случае ей показалось, что Моди смотрелась бы лучше в зеленом платье. Когда я заканчиваю книгу, то уже не обращаю внимания на такие мелочи, вот она и вносит свои дурацкие правки.

Бретт все-таки успел перехватить у Дженни последний кусок бекона. Она не заметила этой неучтивости. Дженни смотрела на него и со страхом понимала, что с каждой минутой хочет его все сильнее и сильнее. Кровь волной пробегала по жилам, и внизу живота разливалось приятное, волнующее тепло. Ни один мужчина никогда не вызывал у нее таких ощущений.

Бретт встал из-за стола, чтобы минутой позже снова вернуться с полной тарелкой. Кажется, Дженни заразилась его утренним аппетитом. Апофеозом очередной порции был кусок бекона дюйма в два толщиной.

— Я, кажется, поняла, зачем ты привел меня сюда. Никогда не думала, что можно умирать от голода прямо с утра.

— А я и вправду умираю. Понимаешь, хотел позавтракать, а кто-то слопал весь мой бекон.

Дженни бросила взгляд на свои руки. Они были сальные и пахли копченой свининой. Бретт обреченно смотрел, как Дженни пододвинула тарелку поближе к себе…

Бретт как ни в чем не бывало довел «корвет» до «Ривер Хэвен» и выругался: теперь место Дженни оккупировал чей-то черный, как катафалк, пикап. Беспрестанно ворча, он отыскал свободное пространство с другой стороны комплекса.

Дженни наградила его долгим взглядом. Бретт безуспешно пытался разгадать его значение и выглядел озадаченно. Выслушав слова благодарности за прекрасный завтрак, он наблюдал, как Дженни поднимается по лестнице. Бретт догнал ее у самых дверей, без слов схватил за руку, втащил в квартиру и быстро захлопнул дверь.

— Что это ты делаешь? — Дженни попыталась выглядеть возмущенной.

— Что я делаю? Знаешь, мы неплохо подкрепились, но, по-моему, забыли про десерт.

— Десерт? Это теперь так называется?

— Не помню точно, как это теперь называется, но уверен, что в завтраке не хватает одного блюда. Так что мы еще не закончили.

Дженни нервно сглотнула и задышала чуть глубже.

— Не закончили?

— Ага. Мне кажется, между нами кое-что произошло.

— Ну да. Как в старой песенке: «Не надо сопротивляться, бэби. Это больше, чем я, это больше, чем ты». Что-то такое я уже когда-то слышала. В детстве.

Бретт нежно дотронулся до нее, и Дженни задрожала.