«Когда пошучу я, ты обгадишься до самого подбородка!» - посулил он своему недругу.

    Теперь Дейн не хотел ждать рассвета. С мечом в руке он чувствовал себя так же уверенно, как с винтовкой.

    Из трех фонарей Дейн выбрал самый большой, длинный, тяжелый, с зарядом на три часа. В случае чего такой фонарь сам мог послужить неплохим оружием.

    Сэллери проследил, куда убежала собака. Теперь он уверенно двинулся по тропе, ведущей к западному берегу. Мощный пучок белого света выхватывал из темноты футов двадцать живого коридора. В этом свете зелень листьев приобретала странный «бумажный» оттенок. Пронизанная сетью лиан крыша листвы над головой Сэллери лишь кое-где прорывалась, чтобы пропустить лучик одинокой звезды.

    Все чувства Дейна были напряжены. Слух его ловил и исследовал шорохи, пытаясь выделить из них звук человеческих шагов. Свет фонаря прыгал с одного места на другое, и привлеченные им ночные насекомые шуршащей метелью вились внутри электрического «цилиндра».

    Меч Сэллери держал в левой руке. Злость его утихла, и Дейн надеялся, что ему не придется пустить оружие в ход по-настоящему. Если только с Эби все в порядке…

    Дейн остановился.

    Поперек тропы лежало дерево. Обрывки лиан свисали с соседних стволов там, где крона упавшего дерева была вырвана из общей растительной массы. Дейн совершенно точно помнил: днем тропа была свободна. Кто-то здорово потрудился, преграждая ему путь.

    Сэллери перехватил меч в правую руку, осторожно приблизился. Чутье говорило: там кто-то прячется, но разглядеть что-либо в мешанине смятых ветвей было невозможно.

    Дейн остановился в двух шагах и направил луч туда, где чувствовал живое.

    -  Ну! - рявкнул он. - Ты вылезешь сам или я выну тебя по частям?

    Ветви зашевелились. Сэллери сделал полшага назад, приготовился…

    Челюсть его отвалилась. Меньше всего он ожидал увидеть подобное.

    Прикрыв ладонью глаза, скрытая по пояс в зелени упавшего дерева, на Сэллери смотрела… фея!

    По крайней мере, Сэллери Дейн именно так представлял себе фею. Или гурию, если считаться с верованиями его африканского деда, за пять лет до смерти принявшего ислам.

    Верхняя часть ее лица была закрыта ладонью, но то, что оставалось, затмило бы любую из голkивудских знакомых Дейна.

    К тому же фея была совершенно нагая. Прямые плечи с великолепной молочно-белой кожей, восхитительная грудь, золотистые вьющиеся волосы, распущенные, доходящие почти до пояса…

    Рука, державшая меч, опустилась. Дейну следовало бы отвести луч фонаря, но он растерялся, не мог заставить себя оторвать взгляд от красотки. Лоб Сэллери покрылся испариной.

    -  Простите, мисс… - пробормотал он. - То есть простите, леди…

    Отсутствие одежды не уменьшало, а, наоборот, прибавляло ей величия.

    Сэллери шагнул вперед, протягивая руку, в которой держал фонарь.

    -  Позвольте мне помочь вам… - проговорил он, - леди…

    Потом, сообразив, наклонился, чтобы положить меч на землю…

    . И боковым зрением поймал совершенно невероятное: тело девушки вертикально взлетело вверх, словно подброшенное трамплином… - Дейн дернулся, распрямляясь… - … и обрушилось на него!

    Что-то острое вонзилось Сэллери в стопу, и он завопил от боли. Толчок в грудь отбросил Дейна назад.